Записки блокадницы. Галина Точилова

была – до площади дойти

      И по ней мимо трибун пройти.

      Лозунги и транспаранты пронести,

      Нашим правителям прокричать «ура»,

      А на транспарантах была хвала.

      Пока колонны по улицам шли,

      В их рядах всегда веселье было —

      Пели и плясали, и музыка играла.

      И на автомашинах рядышком еду везли,

      Чем-то вкусным угощали.

      Площадь пройдя, колонны по двум путям направлялись —

      Одни на Халтурина, на Марсово поле выходили,

      Другие по Мойке на Конюшенную, а там

      По городу толпа растекалась,

      А мы всегда на Мойке, дом восемь, оставались.

      Там дядя Яша холостяком проживал

      И очень дружелюбно всех у себя принимал,

      Там вся родня двух ветвей встречалась,

      Которая даже между собой не общалась.

      До вечера там праздник гуляли,

      Вечером на фейерверк на Мойку выходили,

      Там всегда народу много было,

      С каждым залпом «ура» кричали,

      Свою радость выражали.

      2.4. Дачи довоенные

      1927 год, Стрельна.

      Из жизни в Стрельне помню лишь один эпизод по рассказам взрослых. Мне тогда было восемь месяцев. Гуляя как-то, я начала требовать:

      – Лени, лени!

      – Что это она хочет?

      – Да она хочет сесть на оленя, – пояснила Ольга Редькина, которая была лет на семь-восемь старше меня. – Я сажала ее.

      Когда взрослые увидели этого оленя, то ужаснулись. Мало того, что он был высоким для ребенка возраста Оли, он еще и помещался на каменном постаменте. Поэтому удивительно, как она меня не уронила. А где же были взрослые, когда Оля сажала меня?!

* * *

      1928 год, Мартышкино.

      О том, что мы провели здесь лето, я узнала в 1939 году, когда мы приехали сюда, чтобы арендовать дачу. Родители хотели снять ее в том же доме, что и раньше. Но место уже оказалось занято, и мы поехали в Новый Петергоф. Мне было жаль, что не удалось остаться в Мартышкино, поскольку там, открыв калитку, сразу выходишь на берег Финского залива.

* * *

      1929–1931 годы, Красные Струги.

      На даче в Красных Стругах мы жили три сезона. Сначала снимали у базарной площади, а потом у Надежды Савельевны. На базарной площади по воскресеньям устраивались ярмарки, на которые крестьяне из соседних деревень привозили на продажу свои продукты: молоко, сметану, творог, яйца, телятину, свинину, кур, кроликов, а также овощи. Все свежайшее, натуральное и вкусное. Мы перепробовали все, поскольку цены были доступные и можно было торговаться.

      Особенно яро и занудно торговалась одна еврейка, снимавшая дачу по соседству. Обычно она торговала и покупала кур. Однажды она так достала продавца, что он схватил курицу одной рукой за обе лапы и стукнул ею еврейку по голове. Крику было!

      У Надежды Савельевны жили две дочери – Ольга и Соня, уже взрослые. У меня был друг Алик, мой ровесник, который говорил:

      – Я буду тебя защищать.

      Но на деле это мне приходилось защищать его от местных мальчишек. Кажется, он приходился племянником Соне, которая его привозила на дачу. С местными