Хозяйка мертвой избушки. Алексей Кудесин

и сжалась. – А я думала… Меня саму туда едва не утянуло…

      – Конечно тебя утянуло! Врата проверяют потусторонний вес того, кто в них смотрит. Коли ты, хе-хе, недостаточно весом – тебя просто втянет и пережует. Чем дольше глядишь, тем сильнее тянет. Помню, как то мы с Кощейкой поспорили. Час стояли. Ихихи. С тех пор не любют он меня…

      – Ой, как неловко вышло! – Алёнка протянула к раме с вихрем руки. – Простите меня Вратушки! Не ведала я…

      Она так ръяно придвинулась к раме, что её потащило внутрь. Бабушка цапнула девицу за плечо и дёрнула в сторону.

      – Стой, болезная. Сбежать удумала? Ну уж нет!

      Она кинула Алёнку на пол и встала перед ней, подбоченясь.

      – А ну ответствуй? Зачем все чугуны мои трогала, зачем все с пола убрала? А стены то, стены. Глаза б мои не видели эти стены!

      – Помочь хотела, – пискнула Алёнка. – Думала, кто-то жутко занятой здесь живёт.

      – Жутко?! Это верно. Жуткая я! – Яга подбоченилась и заулыбалась, сверкнув зубами.

      – Старенький. Немощный. Не справляется.

      – Старенький?! – бабка задохнулась, словно ей двинули под ложечку. – Не справляется?!

      Девица продолжала, не замечая.

      – Помочь хотела! Я всем помогаю…

      – Что-о-о?! – рот Яги округлился, глаза второй раз за день подвергли сомнению крепость сидения в глазницах.

      – По-мочь… ...те-ла, – пролепетала Алёнка, глотая слоги и слова.

      – Стало быть, ты, болезная, считаешь, что мне помощь потребна? – голос бабушки обрёл стальные нотки.

      – Сочувствие да ласка никому не мешают, – оживилась Алёнка.

      – Сочувствие?! Ласка?! – бабушку затрясло. – Да ты никак издеваться надо мной удумала?!

      Алёнка пикнуть не успела, как старушка выставила перед собой руку со скрюченными пальцами ладонью кверху. Пальцы дрогнули и шевельнулись. Девица ощутила, как её подхватила и вздёрнула над полом невидимая сила. Хотела что-то сказать, но пальцы Яги растопырились.

      Руки Алёнки выкрутило так, что захрустели кости. Девица вскрикнула несколько раз и сжала зубы. Негоже хозяйку своими малодушными воплями обижать.

      – Ну как? – вскричала бабка. – Чуешь разницу весомости? Ты предо мной, что былинка перед скалой. Как захочу, так тебя и перекручу!

      Девицу резко дёрнуло в сторону и потащило прямо по воздуху к печи. За неплотно придвинутой заслонкой гудело пламя.

      – Вот это тебе уже не шуточки, – захихикала Яга. – Нуть ка. Открой мне печь!

      Она сказало это громко и повелительно. Рука Алёнки дрогнула и двинулась вперёд. Но за несколько мгновений до того в голове возникла мысль: "Бабушка просит о помощи".

      Яга глядела на то с ухмылкой.

      – Помоги, помоги, девица…

      Маленькая Алёнкина ладошка легла на ручку задвижки. Та была чугунная, массивная. Пш-ш! Боль хлестнула такая, что слезы брызнули из глаз, Алёнка закричала во все лёгкие, удержаться не было никаких сил.

      С грохотом заслонка упала на дубовый пол, девушка баюкала руку, невнятно скуля сквозь слезы. В печи весело потрескивало