Драконья жрица. Мирослава Раевская

он проводил с ней дни и ночи, наслаждаясь обществом смертной женщины.

      Однако счастье мимолётно – как мимолётна человеческая жизнь. Смерть забрала у дракона его жрицу, а люди, жестокие и алчные, втоптали её имя в грязь. Когда Чёрный дракон прилетел на место проведения ритуала в условленный день, то увидел там мёртвое девичье тело – и впал в ярость. Горели города, полыхали сёла, рушились людские судьбы. Но драконий гнев был неутомим. Народ просил его о милости, посылал ему других жриц, но он отвечал им лишь пламенем.

      И однажды, как и все драконы, пропал.

      Теперь в его честь вновь танцевала иная жрица, но Эве хотелось верить, что он смог простить человеческой род за то зло, которое они причинили его возлюбленной. Это слово, пожалуй, было странно употреблять, говоря о драконе, но Эва не запрещала себе мечтать. Она танцевала удивительно легко, отдаваясь музыке с головой. Её руки сами двигались в нужную сторону, а ноги знали наперёд все шаги. Когда завыла флейта, пронзительная и печальная, Эва опустилась на колени.

      Она скрыла глаза ладонями и, сама не понимая почему, невольно прослезилась. Эва была даже рада, что зрители видели лишь её спину в ту секунду. Что-то эфемерно-острое вонзилось ей прямо в сердце. Но задуматься над этим она не успела, потому что неожиданный ветер почти сбил её с ног.

      В резко грянувшей тишине вдруг прозвучал испуганный вопль:

      – Дракон!

      Первое время никто не шевелился, но спустя мгновение люди, испуганные и ошарашенные, стали вскакивать со своих мест. Они кричали, толкались и пинали друг друга, проталкиваясь к каретам и лошадям, но Эва будто бы не могла поверить собственным ушам. Ровно до тех пор, пока не опустила ладони.

      Гигантская чёрная тень стремительно приближалась к Драконьей пустоши и даже с такого расстояния она ясно видела, насколько большим был размах его крыльев. В её горле застыл крик, но Эва, зачарованная приближающимся существом, о котором она читала в легендах и преданиях, не могла сдвинуться с места. Так и сидела на коленях, словно каялась в каком-то грехе. И лишь когда громадная крылатая фигура, раскрыв свою чёрную пасть, с грохотом приземлилась недалеко от неё, она закричала.

      Вблизи их величие внушало лишь ужас.

      Вскочив на ноги, Эва невольно запуталась в собственных бесконечных юбках и вновь рухнула на камень, сшибая факелы. Где-то сзади слышались людские вопли и крики. Но дракон, чёрный, как смог, смотрел лишь на неё – и в огромных янтарных зрачках разгоралось дикое пламя. Он, сшибая хвостом бесчисленные факелы, приближался к ней, переставляя свои передние лапы, соединённые с крыльями, как у летучей мыши. Эва с замершим от ужаса сердцем смотрела на вытянутую морду, которая будто бы с любопытством приблизилась к ней, обнюхивая и изучая. В драконьей пасти сверкнули огромные клыки – каждый размером с её руку. Фраза «на один зубок» неожиданно стала принимать весьма буквальные обороты.

      Вдруг послышался звук натягиваемой тетивы – и стрела с треском отскочила