ХХ век. Известные события без ретуши. Сергей Иванович Быстров

где противник будет более активно наступать.

      Жуков сказал, что это не годится. Так планировать нельзя:

      – Ты спланируй так, чтобы над полем боя у тебя беспрерывно была авиация. Чтоб она поражала.

      Это о штурмовиках и бомбардировщиках. Разговор шел в штабе фронта. Жуков был представителем ставки. К этому времени мы уже были достаточно знакомы.

      Я рассчитал, что могу беспрерывно в течение светлого времени держать над полем боя полк. Больше полка не мог. Но зато один полк работу заканчивает, его меняет другой. И смена: бомбардировщики – штурмовики, бомбардировщики – штурмовики… Истребители – те завоевывают господство в воздухе. Доложил.

      – Вот это правильно.

      Я:

      – Так что же, полк – он ничего не даст…

      – Ничего ты не понимаешь. Правильно. Вот так вот действуй. Составляй такой план.

      Составил план, подписал, комфронта утвердил, Жуков утвердил.

      Наступил день 5 июля, день наступления противника. И я полки начал по графику выпускать. Штаб управляет, руководит, а я поехал на передний край посмотреть, что же получается.

      Ну что полк 20-30 самолетов может сделать. Хоть фронт был и узкий – на одну 13-ю армию 6-8, 15 километров. И немцы вдавили нас на 7 километров, но не прорвали. Однако вдавили, а мы думали, что их отразим. И когда я посмотрел на боевые действия, посчитал, что авиация используется все-таки неправильно, что надо ее пускать реже, но мощнее. Именно мощный удар даст результат.

      Решил, что на второй день пущу сразу 600-700 самолетов, оставив небольшой резерв.

      Вечером должен был явиться к комфронта на наблюдательный пункт (НП) и доложить итоги дня, получить задачу на будущий день. Мне сказали, что дела плохи, а на следующий день у тебя задача есть, продолжай выполнять. Я и решил выполнять по-своему. Если удастся – хорошо, нет – голову снесут. Но нужно решать. Потому что ни Рокоссовский, ни Жуков не решили. А так никуда не годится.

      Приехал в свой штаб, стал обдумывать другой вопрос. У нас был такой порядок, что, допустим, командир эскадрильи штурмовой должен с командиром истребительной эскадрильи лично встретиться и договориться, как они будут взаимодействовать в бою. Без личного общения не выпускать. Это был приказ Новикова. Толковый приказ, но это когда время есть. А у меня до рассвета осталось два часа. И нужно задачи поставить всем, и нужно ж собрать 700 самолетов, порядок им дать, чтоб они задачи получили, цели получили, чтоб не столкнулись…

      Думал, думал и решил, зная психологию летчиков, всех пустить на одной высоте. Бомбардировщики – все на одной высоте (у меня было два корпуса). А вообще-то эшелонирование нужно, чтобы они не столкнулись. Но я посчитал, что мы только распускаем летчиков. Они уверены, что им никто не помешает – и не смотрят. А когда знают, что идут полком, идет целый корпус, да еще не один – каждый крутит головой, так, что шея болит: чтобы самому не врезаться, да и в него никто не врезался.

      И я решил: бомбардировщики бомбят с высоты 1,2 тысяч метров. Все штурмовики (600-700) самолетов одновременно с высоты 900 метров пикируют, бомбят, стреляют. А истребители сверху прикрывают. И приказал