Точка покоя. Людмила Шторк-Шива

обещаешь что-нибудь сыграть, – ответила Варя.

      Павел вдруг смутился и опустил глаза как «красна-девица».

      – Откуда ты знаешь, что я играю? – едва выдавил он.

      Варя не смогла признаться, что только вчера была в компании, которая задумала навредить парню, но сказала.

      – Прости, сегодня я не случайно мимо проходила. Просто вчера я действительно случайно услышала твою игру на скрипке и сегодня подумала, вдруг ты опять будешь играть. Я так люблю Баха! Мы с родителями все концерты в городе посещаем, когда оркестры приезжают к нам на гастроли. Но в последнее время никто не приезжал, и я соскучилась по настоящей музыке. Я шевельнуться не могла, пока ты не закончил играть! – выпалила Варя.

      Краска, залившая лицо Павла была заметна даже сквозь отверстия у глаз. Он был явно польщен.

      – Конечно сыграю! – горячо ответил он.

      Павел вошел во двор, закрыл собаку в будку, чтобы та не бросилась на гостью, так как пес, хоть и сидел на цепи, но бегал вдоль длинной толстой проволоки, протянутой по всей длине двора, по которой скользило металлическое кольцо. Затем он пригласил Варю а дом. После того, как девочка вошла, парень снова выпустил пса.

      Войдя, Варя невольно оглянулась. В доме было уютно, современно и красиво. Девочка подумала, что если бы не знала, где стоит этот дом, то подумала бы, что это современное городское жильё. По всему было видно, что раньше отец Павла хорошо зарабатывал.

      Когда молодые люди, беседуя, вошли в комнату, больная, несмотря на температуру, приподнялась на постели. Она смотрела на Варю как на привидение.

      – Мам, Варя согласилась зайти, чтобы тебя посетить и послушать как я играю, – сообщил Павел. Затем он обратился к спутнице, – Варь, как я и говорил, моя мама – Виктория Владимировна. Если бы она не болела, вот тогда показала бы настоящую игру! Только она на альте играет. Мы бы могли дуэтом сыграть. Но если ты не сбежишь после всего, что теперь тебе деревенские наговорят, тогда мы позже сыграем, когда мама выздоровеет.

      Если бы он видел глаза матери, то понял бы, насколько для нее странно то, как он себя ведет. Павел не задумывался о том, что только до травмы мог произносить такие длинные фразы. Но, вернувшись из больницы всегда отвечал матери односложно и коротко и за эти годы Виктория Владимировна привыкла, что сын стал очень немногословен. Но сегодня с Варей парень вдруг забыл о том как ужасно звучит его голос. Он, как и раньше, не думал о том КАК говорит, он просто ДОНОСИЛ МЫСЛЬ. И сейчас это было легко, потому что Варя будто не замечала странных звуков, доносящихся из его разорванного когтем медведя рта.

      Павел принес стакан воды, Варя достала таблетки, которые они купили в аптеке. Мать парня приняла лекарство и опустилась на постель.

      – Вы простудились? – поинтересовалась девочка.

      – Да, выпила в жаркий день после работы в огороде, воды из колодца. Она у нас ледяная. Будет мне наука! – грустно улыбнулась женщина. Она была еще довольно молода и хороша собой. Длинные пальцы, похоже, Павел унаследовал от матери,