Наставник. Нестрашный детектив. Леон Малин

короткий, там говорится, что я отказываюсь сотрудничать с издательством.

      – Виктор Генрихович, это писал не я… Это какая-то шутка. Или… даже не знаю что, – замялся я в мыслях и словах. – Мы уже так давно с Вами работаем. Я Вас никогда не подводил.

      Директор криво усмехнулся.

      – Клянусь, больше не будет задержек. Знаю, у вас планируется публикация книги «Mentor». Дайте мне её. Я чувствую, что хорошо справлюсь. Это моё…

      Я преданно смотрю на Генриховича, свой взгляд поверх очков он отводит в сторону.

      – Где гарантия, что перевод будет закончен в срок?

      – Клянусь…

      – Ах, оставьте, Семён Алексеевич, Ваши клятвы! Приберегите их для кого-нибудь другого.

      В кабинете повисла пауза. Прямо как в заключительной сцене романа, перевод которого я закончил сегодня ночью.

      – В последний раз, Семён Алексеевич. Иначе… я сам клянусь… Ступайте! Зайдите в бухгалтерию за авансом, я сейчас туда позвоню.

      Я встал со стула, рванул было к директору. То ли пожать ему руку, то ли поцеловать её. Но ограничился лишь кивком головы. И побежал в бухгалтерию.

      Сев в машину, припаркованную у издательства, я пересчитал купюры. Весь мир лежал у моих ног. Я мог кутить, покупать дорогие вещи, поехать, наконец, куда-нибудь в путешествие… И я поехал домой… Спать.

      Тамара

      Зыбкий сон прерывает громкая музыка смартфона. О Боже, почему я не выключил звук?!

      – Семён? Здравствуйте, это Борис, сын Тамары Евгеньевны. В субботу исполняется год… Решили собраться, так сказать, в узком, семейном кругу. Вы придёте?

      – Да, Борис, да, приду…

      Уже год?! Кажется, это было совсем недавно. Год назад ушла из жизни довольно близкий мне человек, Тамара Бутман. Тамара Евгеньевна была педагогом с большой буквы. Профессор, учёный, ведущий специалист в области зарубежной литературы. Помню, как студентами мы зачарованно слушали её интереснейшие рассказы… У меня с Тамарой и после университета сложились неплохие отношения. Мы встречались на фестивалях, разных днях дружбы, бывал у неё я и дома, в гостях. Причина смерти, насколько я знаю, сердечный приступ. Но в какой-то момент возникло подозрение. Когда повесткой меня пригласили в следственный комитет.

      Это произошло недели через две после кончины Тамары. Следователь, худощавый мужчина с резким взглядом близко посаженных глаз, был, наверное, моего возраста.

      – Скажите, когда Вы были в последний раз в квартире у Тамары Евгеньевны?

      – А что случилось? Есть какие-то подозрения по поводу её смерти?

      – Семён… – следователь посмотрел в свои бумаги. – Алексеевич. Вопросы в этом кабинете задаю я. Просьба отвечать по существу.

      – Когда я был у Тамары? Два или три месяца назад, дату не помню.

      – Где Вы были вечером в последний четверг прошлого месяца?

      – В день её смерти? Вы меня подозреваете? Не помню, где я был. Алиби наверняка нет.

      – В каких отношениях вы состояли с покойной? Что было причиной Вашего последнего