Сыночек в подарок. Ксения Богда

по строчкам, Сергей Витальевич пощипывает нижнюю губу. Потом хмурится, отчего я непроизвольно сжимаюсь на своем месте, а потом одергиваю себя, потому что мне нечего бояться.

      Там все четко.

      Стучит по одной строке и вопросительно смотрит на меня.

      – Это вот что такое? – хмурится, и между бровями пролегает глубокая складка. Недобрая складка, я бы сказала.

      – Где?

      Приходится перегнуться через его стол, чтобы увидеть, куда он там показывает. Роюсь в памяти, пытаясь отыскать максимальное количество информации по этому договору.

      – Ну вот же, – веду пальцем по строке с названием фирмы, – это закупка по креслам. Мы иногда снимаем зал для проведения форумов и бизнес-консультаций, и там всегда проблема с мебелью. Мы с вашим отцом решили, что проще приобрести свою и держать её на складе, по необходимости привозить.

      И даже голос не дрожит. Зато ноздри улавливают аромат нового шефа. И он вызывает повышенное слюноотделение. Корица и мята. Обожаю…

      – За двадцать мультов? – переключает внимание на себя Сергей Витальевич.

      – Двадцать чего?

      Закатывает глаза и стучит по столбику с суммой закупки.

      – Миллионов.

      – А, – откашливаюсь, – ну да, она качественная и премиум-класса. Там же бизнесмены, и важно произвести на них впечатление, чтобы…

      – Ладно, я понял, не продолжай.

      Я все ещё стою, упираясь локтями в стол, и только сейчас замечаю, как я близко с Ржевскому. И его взгляд, упирающийся в пуговицы моей блузки.

      Тут же хочется выпрямиться и застегнуться до подбородка, но я усилием воли остаюсь на месте. Глупости. Уверена, ему все равно на мой вырез.

      – Могу принести все коммерческие предложения по этой закупке. У меня все хранится, но другие фирмы предлагали ещё дороже. А у этих качество ничем не проигрывает.

      – Я понял, Ада, – его голос становится ниже, и он дергает свой галстук, – ты можешь идти.

      Кивает на дверь.

      – Но тут ещё…

      – Я сам разберусь, спасибо.

      Выпрямляется, плечи расправляет. Будто ставит точку в нашей встрече.

      Глава 4

      – Твою мать, – взвизгиваю, когда перед носом выныривает букет ромашек.

      – Ладушка, привет, моя любимая жена, – скалится, как будто между нами ничего страшного не произошло, – ты уже освободилась?

      А у меня при виде него снова какая-то трясучка начинается, и я скриплю зубами от злости.

      – Слушай, Антош, – начинаю притворно милым голоском и наклоняюсь к нему, – а ты вообще как меня нашел?

      Бывший муж удивленно моргает и тянет снова мне в лицо цветы.

      Делаю глубокий вдох и громко чихаю. Боже, он даже не вспомнил, что у меня на пыльцу ромашек аллергия. Вот что значит, что человеку было всегда на меня наплевать и он не интересовался мной. И почему у меня на него глаза открылись только после того, как мы разошлись?

      Отпихиваю букет, хотя самой жалко так обращаться с цветами, они же не виноваты, что их решил подарить идиот…

      – Убери от меня этот куст, – рявкаю на всю парковку, пытаюсь протиснуться мимо него, чтобы скрыться