Горький грильяж. Елена Андреевна Тюрина

Наверняка потребует немалые деньги за Марселлет. Эта мысль до такой степени возмутила Флориса, что он, не раздумывая, согласился встретиться прямо на борту корабля. Внутри клокотала ярость. Как же ему хотелось высказать своё возмущение этому авантюристу прямо в его наглую физиономию!

      В день приезда графа Вольфсон приказал привести пленницу в его кабинет. Та была ни жива, ни мертва от волнения. Сейчас она увидит отца! И возможно, сегодня последний день её нахождения на корабле!

      Когда Флорис вошёл, то даже не взглянул в её сторону. Всё его внимание было обращено на капитана. Сопровождали графа двое слуг-охранников. Судя по их взглядам – оба были начеку. Сам же Анри де Флорис держался весьма уверенно и небрежно, будто приехал на ужин к какому-нибудь знакомому.

      – Добрый день, сударь, до меня дошли слухи, что у вас ко мне какое-то дело? – сказал граф.

      – Приветствую вас, милостивый государь, – отозвался Эли.

      От его безукоризненно вежливого тона повеяло холодом. Капитан лёгким кивком указал на застывшую в стороне Марселлет.

      – Как видите, дело действительно важное.

      Граф задержал свой взгляд на дочери, а потом снова повернулся к Эли. И прищурился, будто вспоминая, где мог его видеть.

      – Мы с вами раньше не встречались? – спросил он.

      – Встречались, – кивнул Вольфсон. – Прямо здесь, в Марселе, и встречались.

      Неожиданно Флорис, до того глядевший чуть прищурившись, переменился в лице, словно его озарила какая-то догадка. Во все глаза уставился на капитана и словно бы вздрогнул. Отступил назад. Эли, скрестив на груди руки, криво усмехнулся. По реакции графа понял, что тот его узнал.

      – Вы изменились, – заметил Флорис, пытаясь совладать с собой. – Повзрослели.

      – Так ведь восемь лет прошло. Дочка вон ваша тоже как повзрослела.

      Граф нахмурился и даже будто бы ссутулился.

      – И чего же вы от меня хотите? – спросил он.

      – Не люблю напоминать людям об их долге, – сказал Эли. – Но вы меня вынудили.

      На эти его слова граф дёрнулся, как будто получил удар. И сжал челюсти с такой силой, что Марселлет почти услышала скрип зубов. Но странно, он словно бы испугался. И взгляд его, направленный на Эли, на секунду стал затравленным. Но заметив, как внимательно за ним наблюдает дочь, граф выпрямился и взял себя в руки.

      Неожиданно в дверь постучали. В проёме показалась голова одного из помощников капитана.

      – Ваше сиятельство… На секундочку…

      Эли, недовольный тем, что его отвлекают, всё же вышел. А Флорис тут же воспользовался случаем и шагнул к дочери.

      – Как ты могла, Марселина, быть настолько неосторожной? – прошипел ей в лицо граф. – Как смела так глупо меня подставить? Из-за тебя я вынужден был бросить дела в Париже и мчаться сюда. Оставить супругу, которая вот-вот должна родить… Всё из-за тебя…

      Он осёкся, услышав, что дверь за его спиной чуть скрипнув, открылась. Оглянувшись, напоролся на