Аномалия. Даниэль Вайс

из своих рвущихся наружу осколочных воспоминаний.

      Люди вокруг танцевали и даже пытались подпевать, при этом совершенно не понимая слов, как и он сам. А тем временем где-то далеко, на окраинах города из темных подворотен сочилось Зло. Пока еще тонкими и призрачными струйками. Но они постепенно стекались в огромную лужу, смердящую опасностью и смертью.

      Он резко прервался и ненадолго потерялся в красном пульсирующем тумане боли. Из общего полотна времени опять выпал изрядный кусок, разлетевшись вдребезги по грязному полу клуба.

      Он пришел в себя уже за барной стойкой, сидя с застывшим стеклянным взглядом, тупо уставившимся в глубины стакана с темной коричневой жидкостью. Сколько времени на сей раз выпало из его восприятия? Час? Два? Или всего лишь пару минут?

      Громыхала музыка и световые лучи моргали пляшущими разноцветными огнями, то и дело выхватывая из беснующейся толпы отдельных персонажей. Кирпич прыгал неподалеку, вместе с незнакомыми девицами в сексуально-вызывающих прикидах.

      – Эй, ты оглох, что ли? Или уснул, кощей? – заорали вдруг в самое ухо. – Я, вообще-то, с тобой разговариваю, придурок!

      Никотин повернулся и увидел перекошенную морду дородного качка, вцепившегося в ворот его кожанки. Полупрозрачные струйки Зла скользили по нему, затекая в рот, нос и уши, однако болван этого, конечно же, не замечал. Зеленый туман обычно пробирается в те головы, где наблюдается явный дефицит мозга.

      Никотин ничего не ответил. Он лишь представил как сжимает угловатый череп идиота руками, все сильней и сильный, выдавливая выпученные глаза из глазниц пальцами.

      – Чего уставился?! – злобно процедил пустоголовый, начиная заметно задыхаться: то ли от бешенства, то ли от резкой боли.

      Выскочившие из-под пальцев глаза вместе с кровью в воображении уже скользили по рукам, пачкая рукава рубашки под курткой. Еще немного и бестолковая черепушка в руках лопнет, точно жалкая ореховая скорлупка.

      Мужик вдруг испуганно и болезненно дернулся, будто его за лицо укусила невидимая собака, и, разжав пальцы, выпустил из хватки куртку. Попятившись от стойки прочь, он что-то злобно пробормотал, но Никотин его не слушал. Кровь в висках шумела все яростней и громче, норовя заглушить уже даже дико орущую музыку. Надо выбираться отсюда куда-нибудь на воздух…

      Одним глотком допив обжигающую жидкость в стакане, он машинально ответил на чье-то дружеское приветствие и отправился к выходу. Каждый шаг отдавался в мозгу щедрой порцией битого стекла боли. Ментальная агрессия – обоюдоострое оружие, однако гораздо более убедительное, чем простая физическая сила.

      Вечер себя явно изжил, да и порядком надоел.

      Кирпич пытался договориться с кем-нибудь из своих многочисленных приятелей, чтобы их подбросили хотя бы немного. В процессе его периодически рвало. И это угнетало.

      Окончательно устав от затянувшейся катавасии, Никотин втолкнул