Недетская игра в прятки. Алексей Игоревич Жеребцов

тревожьтесь, Анастасия Георгиевна, все хорошо, премьера состоялась. Просто я ушла пораньше, после окончания первого акта.

      – Почему ты ушла? Ведь это первая твоя премьера. Нет, ты что-то не договариваешь. Без серьезной причины ты не могла уйти.

      Анна устало опустилась на стул:

      – От вас ничего не скроешь. В зале я увидела следователя, который вел мое дело, мне не понравилось, как он на меня смотрел.

      Анастасия Георгиевна многозначительно покачала головой:

      – Ты красивая женщина, ничего удивительного в том, что на тебя особым взглядом смотрят мужчины.

      Анна брезгливо отвернулась:

      – Только не этот. От его взгляда мне становится холодно, стынет кровь, мне кажется, что он из тех людей, которые приносят боль и несчастье. Когда я его увидела, почувствовала, что мне необходимо уйти, и чтобы объяснить свой внезапный уход пришлось сказать, что беспокоюсь о Грише. Это нехорошо, но другого объяснения не нашлось.

      – Ничего страшного, ты мать и твое беспокойство о сыне – это нормально. Ты посмотри на него. Видишь? С ним все хорошо. Мы позанимались, поиграли.

      Гриша подошел к Анне, прижался, потом показал бумажный кораблик:

      – Баба Настя учила меня делать кораблики.

      Анна погладила его по головке:

      – Какой красивый кораблик. У тебя получается. Ты сам его сделал?

      – Получается, только когда Баба Настя помогает.

      Анастасия Георгиевна улыбнулась:

      – Честный мальчик, не может солгать даже в такой мелочи. А пойдемте-ка мы пить чай.

      Анна взяла Гришу за руку:

      – Пойдем, попьем чаю, а потом спать и я тебе почитаю.

      После чая Анна уложила Гришу и прочитала его любимую «Сказку о попе и о работнике его Балде» он уже давно знал эту сказку наизусть, но с удовольствием слушал. Потом Анна улеглась сама, но долго не спала, ее не покидали мысли о случившемся сегодня в театре, она помнила пристальный взгляд Соколова, чувствовала и опасалась, что от него может исходить угроза и для нее и для тех, кто рядом.

      Утром, к одиннадцати часам Анна пришла в театр, она ожидала увидеть радостные лица актеров, обсуждающих вчерашнюю премьеру, но в фойе и коридорах не было оживления, несколько актеров с озабоченными лицами разговаривали и курили у открытого окна рядом с комнатой администратора. Анна подошла, поздоровалась и поинтересовалась:

      – Как премьера? Я ожидала, что будет успех, мне пришлось уйти после первого акта, и я слышала аплодисменты. Почему такая тишина в театре? Что-то случилось?

      Актер Коржиков, которому Анна в недавнем прошлом помогала восстанавливать тексты ролей, соскочил с подоконника и спрятал за спиной папиросу:

      – Здравствуйте, Анна Леонидовна, премьера удалась, но вот сегодня… Иван Николаевич, он пока не появился – Коржиков пожал плечами, – пришла его жена, прошла к директору, уже пятнадцать минут там. Ждем.

      Анна нахмурила брови:

      – Понятно. Продолжайте ждать. Пойду, узнаю.

      Она повернулась и быстрым шагом отправилась в приемную директора.

      Светлана что-то печатала на машинке,