За шаг до близости. Владимир Никитин

пока не пересплю с кем-то, – мечтательно поделилась волоокая.

      – Замолчи, – сказала ей Света.

      Как закончилась беседа? Не помню. Просто все вдруг стали смотреть в разные стороны и общаться кто с кем.

      Рядом со мной переминалась с ноги на ногу Каре – два движения. Она отвела глаза в сторону, как будто ей неудобно. Может, не придала значения сцене? Не поняла, что я выбрал не её? И что меня отшили.

      – Концерт закончился, – сказал ей. – Продолжим вечер?

      – Что-то я устала. Вряд ли.

      – Оставишь мне свой номер?

      – Дай трубку.

      Она взяла мой телефон, пробежалась пальцами по экрану и через несколько секунд вернула.

      Все гости клуба пошли забирать вещи, а когда я вернулся на улицу, её не было. Не оказалось девушки и в клубе.

      – Она, наверное, где-то рядом, позвони, – сказал Ян.

      Я полез в контакты. В телефонной книжке последняя запись была лаконична. В графе «Имя» стояло «Неважно», а номер отсутствовал. Каре – два движения не хотела, чтобы я нашёл её.

      – Ты же всех знаешь, кого ты фотографировала, – обратился я к волоокой. – Вот тут была девушка с каре, из шестидесятых-семидесятых годов прошлого века…

      – Не помню, – глаза у неё закрывались ещё сильнее, чем раньше.

      – Вот, – я хотел показать снимок, но в телефоне фото больше не было: девушка стёрла его.

      Я растерянно посмотрел на волоокую и предложил:

      – У нас ещё одно место, поедешь?

      Глаза собеседницы неожиданно открылись, и она внятно сказала:

      – Нет уж, у меня теперь своя компания.

      И быстро отбежала в сторону, как будто я был прокажённым. «Да что происходит?» – подумал я, и меня вдруг окатило водой. Поливомоечная машина возвращалась обратно, но никто уже не лез под её струи, не было весёлых криков, стало тихо и пусто.

      – Магия закончилась, – сказал Ян, протягивая сигареты. – Около меня есть магазин, где ещё продают пиво.

      Бумажный самолётик

      Спустя месяц пришла осень и снова началась учёба. Первые дни мы с Яном старались поймать лето за хвост и все тёплые сентябрьские дни проводили на Патриарших, сбегая с пар.

      У пруда я открыл зажигалкой бутылку пива. Из горлышка выпорхнул дымок.

      – Не представляю, как учиться в такие дни, – говорил я.

      – В октябре начнём ходить на пары, когда придёт полугодовая жесть.

      – Лучше в ноябре.

      – Гм.

      – Хочется всё бросить и свинтить куда-нибудь, – сказал Ян.

      – Последний курс, что уж тут. Глупо.

      – Когда что-то хочется, «глупо» не остановит.

      У Яна зазвонил телефон.

      – Здорово. Да, Илья рядом. Выключил. Наверное, он в ранней осенней меланхолии.

      Ян положил трубку.

      – Света зовёт к себе на день рождения. В этот раз в Питере справляет.

      – Будем считать, что это знак. После Питера и начнём ходить на пары. Точка отсечения.

      – Звучит как план. Только где бы взять деньги? Со стипендии я слетел. Чёртова латынь! Конский…

      – У меня есть, –