Наши русские чиновники. Антология

Эй вы! как вас? я все позабываю, как ваше имя и отчество.

      Артемий Филиппович. Артемий Филиппович.

      Хлестаков. Сделайте милость, Артемий Филиппович, со мной странный случай: в дороге совершенно издержался. Нет ли у вас денег взаймы рублей четыреста?

      Артемий Филиппович. Есть.

      Хлестаков. Скажите, как кстати. Покорнейше вас благодарю.

      Явление VII

      Хлестаков, Бобчинский и Добчинский.

      Бобчинский. Имею честь представиться: житель здешнего города, Петр Иванов сын, Бобчинский.

      Добчинский. Помещик Петр Иванов сын, Добчинский.

      Хлестаков. А, да я уж вас видел. Вы, кажется, тогда упали; что, как ваш нос?

      Бобчинский. Слава богу! не извольте беспокоиться: присох, теперь совсем присох.

      Хлестаков. Хорошо, что присох. Я рад… (Вдруг и отрывисто.) Денег нет у вас?

      Бобчинский. Денег? как денег?

      Хлестаков (громко и скоро). Взаймы рублей тысячу.

      Бобчинский. Такой суммы, ей-богу, нет. А нет ли у вас, Петр Иванович?

      Добчинский. При мне-с не имеется. Потому что деньги мои, если изволите знать, положены в приказ общественного призрения.

      Хлестаков. Да, ну если тысячи нет, так рублей сто.

      Бобчинский (шаря в карманах.) У вас, Петр Иванович, нет ста рублей? У меня всего сорок ассигнациями.

      Добчинский (смотря в бумажник). Двадцать пять рублей всего.

      Бобчинский. Да вы поищите-то получше, Петр Иванович! У вас там, я знаю, в кармане-то с правой стороны прореха, так в прореху-то верно как-нибудь запали.

      Добчинский. Нет, право, и в прорехе нет.

      Хлестаков. Ну, все равно. Я ведь только так. Хорошо, пусть будет шестьдесят пять рублей. Это все равно. (Принимает деньги.)

      Добчинский. Я осмеливаюсь попросить вас относительно одного очень тонкого обстоятельства.

      Хлестаков. А что это?

      Добчинский. Дело очень тонкого свойства-с: старший-то сын мой, изволите видеть, рожден мною еще до брака.

      Хлестаков. Да?

      Добчинский. То есть оно так только говорится, а он рожден мною так совершенно, как бы и в браке, и все это, как следует, я завершил потом законными-с узами супружества-с. Так я, изволите видеть, хочу, чтоб он теперь уже был совсем то есть законным моим сыном-с и назывался бы так, как я: Добчинский-с.

      Хлестаков. Хорошо, пусть называется! Это можно.

      Добчинский. Я бы и не беспокоил вас, да жаль насчет способностей. Мальчишка-то этакой… большие надежды подает: наизусть стихи разные расскажет и, если где попадет ножик, сейчас сделает маленькие дрожечки так искусно, как фокусник-с. Вот и Петр Иванович знает.

      Бобчинский. Да, большие способности имеет.

      Хлестаков. Хорошо, хорошо: я об этом постараюсь, я буду говорить… я надеюсь… все это будет сделано, да, да. (Обращаясь к Бобчинскому.) Не имеете ли и вы чего-нибудь сказать мне?

      Бобчинский. Как же, имею очень нижайшую просьбу.

      Хлестаков. А что, о чем?

      Бобчинский. Я прошу вас покорнейше, как поедете в Петербург, скажите всем там вельможам разным: сенаторам