Мой препод – Лёд. Лина Коваль

приведу себя в порядок?

      – Да ты и так похудела, – киваю на её фигуру, скрытую под тонким халатиком.

      – Да уж, конечно. А как у тебя здоровье? Головные боли не беспокоят?

      Резко вздыхаю и закатываю глаза.

      – Выключи Мамаситу, Мия, – со смешком выговариваю, но твердо. – У меня всё нормально.

      – Прости, – она деликатно откашливается и опускает взгляд на мирно спящую дочку. – Я не со зла. Беспокоюсь о тебе, Юль.

      – Совершенно незачем.

      – Ты больше не ходишь к психологу?

      – Нет, не вижу смысла.

      – Ясно… Может, сменить специалиста?

      – Нет.

      – Прости ещё раз.

      Киваю и помешиваю суп.

      – Да, всё нормально, –оборачиваюсь и упираюсь поясницей в столешницу. – Мия, можно задать тебе вопрос?

      – Конечно. Ещё спрашиваешь.

      – Обещай, что никому не расскажешь? Это секрет.

      – Кому? – усмехается она. – Тае? Или молокоотсосу?

      Разводит руками.

      – Мирону, например…

      – Миру? – задумывается. – Он в последнее время, кроме фирмы своей, и диплома ничего не замечает, – фыркает. – Поэтому думаю, даже если ему что-то рассказать, он пропустит мимо ушей.

      – Ладно, – киваю и опускаю взгляд на свои ноги, облаченные в тонкие легинсы и белые короткие носочки. – Я хотела спросить, про Льва… – морщусь и упрямо договариваю, – Викторовича.

      На кухне вдруг становится тихо, только суп булькает в кастрюле.

      – Про Лёву? – взгляд Мии из полусонно-безразличного превращается в цепкий и внимательный.

      – Угу, – потираю шею сзади.

      Конечно, она всё поймёт. Ну и пусть. Невыносимо носить это в себе одной.

      – Что именно про него? – она непонимающе мотает головой.

      – Ты же с ним… ну… встречалась? – закусываю губу.

      – Было дело. Только при Мироне не вспоминай, – усмехается, поднимаясь. – Рука отсохла, капец.

      – Не буду при нём вспоминать… А у вас… всё серьёзно было?

      – Что ты имеешь в виду? И зачем?

      Мия укладывает Таю в небольшую люльку, отделанную белым кружевом, поправляет халат на груди и снова смотрит на меня. Делает паузу, подозрительно сужая глаза.

      Словно натянутая струна напрягаюсь.

      – О нет, Юль. Только не говори, что…

      Чёрт. Что ж так сложно-то?…

      Резко отворачиваюсь к кастрюле и тут же ошпариваюсь, отскакивая. Трясу рукой как ненормальная, боль сносит всю защиту.

      Всхлипываю от боли, благодаря Бога за то, что у меня есть легальная причина пореветь.

      Мия обнимает сзади, голос становится мягче.

      – Вы такие разные, Юлька. Я даже не знаю, чем тебя утешить. Он такой взрослый, огромный. Не представляю вас вместе. Что-то несовместимое.

      Рушит все мои надежды. А что я хотела?.. Я и сама всё это знаю, но сердцу не прикажешь.

      – Он ведь не женится на Морозовой? – спрашиваю с надеждой, понимая, как жалко звучит мой голос.

      – Морозова, которая Дана? Хм-м. В первый раз слышу. А они встречаются?

      – Не знаю, –