Кровь завоевателя. Замиль Ахтар

он.

      Сунув руки в мешочек с монетами, я звякнула золотом и серебром.

      – Я уже заработал достаточно, хватит, чтобы набить живот, купить выдержанное финиковое вино и много другого, – усмехнулся он. – Приходи завтра.

      – Я пришла из дворца. Сочини для меня стихи.

      Химьяр усмехнулся:

      – Из дворца. Будь ты из Селуков или женщиной кого-то из них, так и сказала бы. Но ты из дворца – может, там за столом прислуживаешь?

      Молодой темнокожий мужчина насмешливо улыбнулся, и мои кулаки невольно сжались.

      Он продолжил:

      – Злишься, потому что принцы не хватают тебя за задницу, когда ты подаешь им напитки? Для этого нужно иметь ее, дорогуша.

      Мои брови поползли вверх. А потом дошло – это были его стихи. Вот за это люди ему платили.

      Он указал на мою грудь:

      – Я видал виноград, более пригодный для ласки.

      Он знал хоть одно приятное слово?

      – Это все, на что ты способен? – равнодушно спросила я. – Оскорбляешь внешность? Глубже посмотреть не пытался?

      – Глубже? Ты глубока, как проникновение евнуха.

      Я кивнула:

      – Лучше. А что еще?

      Он махнул, чтобы я уходила:

      – Это на закуску. А за большим приходи завтра.

      – Скажи мне, кто я, химьяр.

      Он со вздохом сел на медный трон и потрогал фальшивый рубин в подлокотнике.

      – Так случилось, что у меня есть имя. – Он провел рукой по коротким и мелким кудрям. – Эше.

      – Я забуду его к утру.

      Он смотрел на меня, склонив голову, а потом его взгляд стал искренним и почти сочувственным.

      – Хочешь знать, кто ты? Ты приходишь трижды в неделю со своей подругой, более чувственной. Ты цепляешься к ней, как пиявка, без всякой цели. Знай ты, чего хочешь, тебя бы здесь не было, но ты не знаешь и заполняешь эту пропасть чем придется, потому что, по сути, ты дрожащая маленькая девочка, и холодные пальцы отчаяния как петля обвили твою шею.

      Я почувствовала эти холодные пальцы и содрогнулась, хотя меня и окружало тепло заходящего солнца.

      – Ты за мной наблюдал? – спросила я. – Знаешь, кто я?

      Эше покачал головой, слез с трона и спустился с помоста. Стоя лицом к лицу, мы были одного роста, и я видела прорехи в его бороде.

      Он протянул ладонь:

      – Ты знаешь текущие цены. Заплати и возвращайся в свой дворец. Завтра будет новый день. И даже не думай пролезть без очереди. Перед этим троном, – он указал на свой дешевый медный стул, – все одинаково ничтожны.

      4. Зедра

      Одного нельзя в Кандбаджаре – забывать вернуть книги. Особенно книги, позаимствованные в Башне мудрости.

      Наказание за это – десять плетей за каждый день опоздания. И если ты не Селук, дворец тебя не спасет. Султанши, паши, крестьяне – все терпели плеть Философов. У Башни даже был собственный палач, и, если верить рассказам, он не особенно скучал. По мнению ордена Философов, утратить знание хуже, чем утратить жизнь,