Вилами по воде. Линда Ангелина

станет всё получаться –

      и допустим, я сдамся, смирюсь, упаду лапки кверху –

      что останется мне? Только пить, только плакать, наверно;

      что же делать? Бежать? – я спросила Святого Трофима –

      и хоть тайные знаки бывают лишь в книжках и фильмах,

      вдруг увидела в ту же секунду, как белая птица

      появилась в зените – и воздух вокруг золотится…

      Плыли в небе вдали низко над голубым горизонтом

      чередой облака в виде снежных вершин иллюзорных,

      и казалось, что движутся горы, гонимые ветром;

      к ним тянулись поля невозможно лилового цвета –

      и с бандолем моим ледяным, розоватым и лёгким,

      я, забыв о печалях земных, любовалась полётом

      белой птицы небесной, парившей как маленький ангел

      над полями лаванды…

      Сны осени

      Это лето ушло не согрев, не порадовав толком –

      Ни жары, ни купаний, ни счастья – дожди и дожди;

      Убираю ненужные летние вещи на полки,

      Закрываю шкафы – вот и всё, и закончилась жизнь…

      В неприветливых сумрачных северных наших широтах

      В сентябре в полседьмого уже за окном темнота,

      И стучит день и ночь по стеклу мелкий дождик сиротский,

      Нет от скуки осенней спасенья, всё как-то не так –

      Потому и хандра, а иначе, наверное, я бы

      Не ругала короткое лето, и осень, и год,

      А варила варенье из красной рябины и яблок,

      Ожидая смиренно любви от людей и богов…

      Если б что-то ждала я – любви, или милости Божьей –

      Не казалась бы жизнь, вероятно, иллюзией мне,

      Не владел бы душой беспросветный покой безнадёжный

      Оттого, что ни счастья, ни яблок в реальности нет,

      Оттого, что и сад, и летящие листья сирени,

      И растрёпанный куст бузины у меня под окном,

      И рябина, и банки блестящие, даже варенье –

      Всё придумано мной и живёт лишь в сознанье моём –

      Нет нигде ничего – нет Нью-Йорка, Венеции, Рима;

      Монитор ноутбука и звёздная ночь, и луна,

      Телефонный звонок, тихий голос знакомый незримый

      Снятся мне, существуя в обрывках осеннего сна…

      Сон случайного разума в холоде вечной вселенной –

      Одинокая жизнь человека – как есть, день за днём –

      Всё течёт и течёт монотонно цветной кинолентой,

      Бессюжетным абсурдом – ни смысла, ни логики в нём;

      Всё, что видят глаза – аберрация, фата-моргана,

      Персонажи – фантомы, виденья, миражная плоть;

      Лунный лик оловянный и сад мой, заросший бурьяном –

      Эфемерны, и я на ступеньках – фантазии плод;

      Эпизоды плывут чередой как бессвязный делирий –

      Так плывут облака, отражённые в тёмной реке –

      Но бывает волшебно красивым трагический триллер,

      И становится грустно мне в замкнутом тесном мирке –

      И тогда я смотрю вечерами в глубь сферы небесной

      На свеченье луны, на закат в золотистых огнях –

      И глаза не могу отвести от мерцающей бездны –

      И