Путь Белой маски. Гектор Шульц

не будет.

      – Хорошо, – кивнул мальчик и откусил кусок хлеба. Хлеб оказался черствым и жестким, но после гонки по лесу, есть хотелось невероятно, поэтому Эйден принялся молча жевать, прерываясь, чтобы покормить Лёфора, который жрал так, что за ушами трещало. – А как ты… ну, оказался здесь?

      – Колбасу тиснул, – просто ответил Лёфор. – Дай сыр. Ага…

      – Колбасу?

      – Колбасу. В Рамайне самая вкусная колбаса, дружище Эйден, – усмехнулся он. – А я ходил, как тень. Желудок к позвоночнику прилип. Жрать хотелось, мама моя. Ну и иду я мимо торговых рядов, а там колбасу продают. Копченую, с перцовой посыпкой, вареную и вяленую… Запах такой, что голова кругом. Ну я и тиснул палку копченой, да по сторонам не посмотрел. Только кусочек откусить успел, как меня по шее и в яму. В Рамайне с ворами строго. Либо в рабство, либо на копи. Вот в яме этот вонючка меня и нашел. За пять медяков сторговался. А ты-то тут что забыл?

      – Не знаю, – честно ответил Эйден. – Сестра мне подарок обещала…

      – Продала, значит. Хорош подарок, – серьезно ответил Лёфор. – Видать сильно ты ей поперек горла-то встал, а? Ладно, дружище Эйден. Где наша не пропадала. Эрик, а вода нам не положена? Во рту после твоего сыра будто мыши срали.

      – На! – отмахнулся Эрик, бросая в их сторону меха с водой. Эйден вытащил пробку и дал напиться Лёфору, после чего и сам сделал пару глотков. Вода была теплой и противной, на вкус отдавала болотом, но сейчас он был благодарен и такой воде.

      – Вот, – улыбнулся Лёфор. – Румянец на щёки вернулся. Еще б табаком разжиться.

      – Мечтай, – проворчал Эрик, подходя к ним и забирая меха. Он наклонился и отвесил мальчишке подзатыльник, после чего гадко рассмеялся. – Мадам Анже таких на раз ломает. Видали, парнишка. После первой ночи весь гонор слетает, а спесь в жопу забивается, как белка в дупло.

      – Моя спесь слишком жирная. Не пролезет, – буркнул Лёфор. Эрик не стал его снова бить, лишь сунул в рот кожаный кляп. Затем точно так же поступил с Эйденом и оттащил мальчишек в заросли.

      Вернулся он в полдень. Вместе с телегой, запряженной рамайнским осликом, серым, как мышь, но способным тащить любой груз, и с двумя собаками – здоровенными алийскийми псами, которые не отходили от него ни на шаг. Первым из кустов Эрик вытащил Лёфора и, не церемонясь, швырнул его в повозку, закидав сверху грязным тряпьем и пустыми мешками. Затем пришел черед Эйдена, но с ним Эрик вел себя поласковее.

      – Орать будете? – спросил он и усмехнулся, увидев синхронное мотание двух голов. Затем вытащил изо рта кляпы и бросил их рядом с мальчишками. – Пискните хоть раз и дальше поедете в мешках.

      – Ты очень добр, Эрик, – ехидно ответил Лёфор. Впрочем, он был рад, что избавился от кляпа, как и Эйден.

      – Как звать тебя, малец? – спросил Эрик, повернувшись к Эйдену. В руках он держал бумагу с жирной печатью и самописное перо.

      – Эйден Мордред.

      – Откликаться будешь на Эйдена Годолфи, понял? – буркнул он, записывая что-то на бумагу.

      – Да, – тихо ответил Эйден.

      – Сначала доберемся