Истинная. Ты моя навсегда. Адриана Дари

о Мару: хотела бы я, чтобы кто-то ей помог? Конечно! Как я могу бросить девушку?

      Превозмогая страх, кидаюсь в ту сторону, откуда слышала крик. Мимо что-то проносится, я спотыкаюсь, испугавшись, падаю на булыжники. Чувствую жжение на ладонях и коленях – ободрала! Оглядываюсь, но никого не вижу. Путаюсь в платье, поднимаюсь, бегу снова.

      Только теперь женское “помогите” слышится с другой стороны. Утащили? Бегу туда…

      Снова направление меняется… Я ухожу все дальше и дальше. А, может, бегаю по кругу. Не понять.

      Дыхания не хватает, я очередной раз падаю и поднимаюсь, оперевшись на стену какого-то дома, покрытого осевшей на него влагой. От запаха затхлой сырости начинает подташнивать. Не понимаю, как я раньше этого не чувствовала?

      Сейчас он режет нос, комом встает в горле и забивает легкие. Тишина давит на уши, как будто меня засунули под воду. Холод пробирается под платье, подол которого уже изрядно порван и испачкан.

      И тут я слышу это… Рычание… Со всех сторон. Сердце останавливается, а потом пускается в галоп.

      Из вязкой серости тумана появляются три черных силуэта: волк, медведь и гиена. Оборотни? Пресветлый, я пропала!

      Вжимаюсь спиной в неровную каменную кладку, игнорируя то, как острые выступы впиваются в мое тело. Бежать бессмысленно, потому что они точно нагонят. И скрыться негде.

      Как будто время замедлилось, вижу, как разлетаются брызги от лапы волка, когда он наступает в лужу. Как слюна капает изо рта медведя. Как болтается язык гиены.

      Страх растекается по венам, как будто зажигая меня изнутри. В груди появляется какое-то зудящее чувство, как будто мне мало места, как будто хочется выйти из собственного тела. И это еще больше пугает.

      “Ты тоже это чувствуешь?” – слышу свистяще-шипящий рык.

      “Да… Чистая кровь!” – раздается подтявкивание в ответ.

      “Как думаешь, что он сделает, если мы попробуем ее?” – снова рык.

      “Он живьем вас разорвет, идиоты”, – а в этом рычащем голосе слышу командные нотки.

      “Вкусная”, – снова подтявкивание, и гиена кидается на меня.

      Вскидываю руки, чтобы прикрыться, но не ощущаю нападения. Зато слышу поскуливание. Медленно открываюсь: гиена лежит без сознания где-то на границе видимости, а волк и медведь навалились на кого-то большого, белого и пушистого.

      “Ты сдохнешь, песец”, – сипло рычит… волк?

      “Мне нравится: когда я не оправдываю ожиданий”, – звучит знакомый чистый баритон.

      Песец изгибается и раскидывает нападающих. Их драка превращается в клубок темного и белого. Я даже не успеваю рассмотреть, что там происходит. Скулеж, ругательства в моей голове, которые окончательно убеждают меня, что я слышу их. Как кота.

      Все. Я схожу с ума. Сползаю по стеночке вниз и подтягиваю к себе ноги, желая стать маленьким незаметным комочком. Десять раз уже пожалела, что вышла в город и не послушала Керни.

      Шорох рядом… Поднимаю взгляд: на меня, прихрамывая, идет гиена. Кажется, что на ее морде безумная улыбка, в черных как вязкий деготь, глазах довольная усмешка и жажда.

      Пытаюсь