Последние стражи Аарона. Мира Драгович

не думал, что Мириам так легко откажется от самой себя, ведь она была исполнена стихией с того самого дня, как он встретил ее. Она была магом, и порой в ней было сложно разглядеть человека. Теперь же ее огонь должен был стать заплаткой для чужой пораженной души.

      Бессильный что-то изменить, Морган быстрыми шагами ринулся прочь. Лес вокруг все еще не сбросил алые безжизненные листья, будто бы черные массивные стволы пытались укрыться ими от стремительно наступающей зимы. Сырая почва проседала под ногами Моргана, в то время как он все дальше отдалялся от хижины. Холод пронизывал его тело, а отчаяние – душу.

      Как только сумерки опустились на лес, Морган понял, что за ним следят. За его спиной были едва слышны быстрые мягкие шаги.

      – Зачем ты пришел? – громко спросил он, хотя тот, кто решился преследовать его, не мог ответить ничем, кроме тихого рычания. – Я знаю сам, что ошибся.

      Морган опустился на колено, протянул руку, и волк, способный вызвать суеверный ужас, подошел к нему. Пальцы мага легли на массивный лоб, запутались в жесткой шерсти огромного зверя.

      – Она будет жива. Слышишь? Зачем ты ходишь за мной? Подбираешь мои грехи?

      Он прислонился щекой к волчьей шее, услышал, как колотится быстрое сердце.

      – Ты все еще не призрак, – ухмыльнулся Морган. – А я стал холоднее, чем этот проклятый снег, Волк. Я обещал Мириам, что он не настигнет нас в пути, но все не так. Все не так…

      Зверь только заскулил в ответ. Вильнув светлым хвостом, он скрылся в черном лесу так же тихо, как и появился.

      Маг замер, прислушался к шуму вод узкого стылого ручья – тот должен был вывести его обратно к хижине. Пробравшись к нему, Морган увидел Мириам. Она, в одной грубой льняной рубахе, сидела на краю хлипкого низкого мостика, и будто вовсе не чувствовала никакого холода. Опустив в воду босые ноги, девушка расчесывала буйные волосы, желая собрать их в тугую косу.

      Стремительные шаги Моргана заставили ее обернуться.

      – Зачем?!

      Его гнев нисколько не пугал. Мириам знала, что зверь, живущий в душе мага, не причинит ей зла. Он упал на колени рядом с ней и стиснул ее тонкие плечи.

      – Оставь меня. Разве тебе не все равно? Этот юноша – наследник трона. Кровь и плоть короля. Ты получил желаемое.

      Ее лицо было серым, как осеннее небо, а губы темны в цвет поздних рябиновых ягод. Кожа ее холодна, она словно была мертва, но все-таки дышала.

      – Что ты сделала с собой? Мне не нужно было ни капли той силы, что принадлежала тебе.

      Мириам позволила себе забыться на то мгновение, пока чувствовала на своей шее его горячее дыхание. Всякий раз, когда он случайно или намеренно касался ее, пускай едва заметно, ей не хватало воздуха. Это была боль, рвущая на лоскуты, бередящая заживавшие снова и снова раны. Правда была проста. Она болела Морганом из рода Бранд, болела им, как может только обезумевший от страданий на смертном одре.

      – Я пошла на это ради короля, ради прошлого и будущего владыки Дагмера, – Мириам старательно выдавила из себя сухие слова с напускным безразличием.

      Она