Пять сказок от зайчишки Зайки. Игорь Дасиевич Шиповских

и каждому.

      – Смотрите-смотрите, какая у меня награда есть! Я сегодня сам себя за свой хвостик поймал! Я его победил, он не смог от меня убежать! – шумно кукарекая, восторгался он своей придумкой играть с хвостом в догонялки.

      Но никому и дела не было ни до самого петушка, ни до его утех. Все на птичьем дворе занимались своими делами-заботами, им не сильно-то и хотелось тратить своё драгоценное время на забавы игривого забияки. Ну а самому же петушку затея выдёргивать из своего хвоста по пёрышку всякий раз, когда он его догонял, пришлась по душе.

      И с этого момента у него всё так и повелось. Поест, попьет, погуляет петушок, и давай со своим хвостом забавляться, постоянно выдёргивая из него по пёрышку. Дёргал он их так, дёргал, и вот в один прекрасный момент они-то все и закончились.

      – Как так! Что такое! Куда это мои пёрышки подевались! И почему это они у меня снова не вырастают,… а ну-ка начинайте расти! Да что же это за хвост такой!?… – возмущался и злился петушок, поглядывая на свой беспёрый, совершенно лысый кончик хвоста.

      Да только зря он кудахтал и возмущался, пёрышки-то так и не росли. Ему глупышу было и невдомёк что каждому петушку его хвостик даётся только один единственный раз в жизни, и второго такого раза больше не будет. Не знал бедняга, что хвост для таких игр не предназначен и, конечно же, поплатился за это. А оставшись без своей игрушки, заскучал наш петушок, пригорюнился, запечалился, не стало у него больше никакого развлечения. Скучал он так, скучал, горевал-горевал, да со скуки-то быстро состарился и помер.

      Вот так и закончилась эта история с глупым молодым петушком. И у неё, как и у всякой другой истории есть своя мораль, и она такова, прежде чем расходовать все свои пёрышки оставь для себя хотя бы одно, чтобы оно, когда тебе станет худо, жизнь спасло. Так-то вот, не раскидывайся тем, что тебе раз и навсегда даётся! – воскликнула стрекоза, закончив свою сказку.

      А пока она её рассказывала, то успела вытащить из волчьих ворсинок лишь правое крылышко да одну ножку. И ей, чтобы полностью освободиться надо было ещё потрудится.

      – Ну что волк, ты хоть что-то понял? – грустно вздохнув, спросила она у внимательно слушавшего её волка.

      – Не знаю, что там нужно было понять, но сказка мне понравилась! Она была очень интересная, никто и никогда мне ничего подобного не рассказывал. А ты мне ещё что-нибудь расскажешь,… а, дух лесной? – тут же отозвавшись, спросил серый волк. Он по-прежнему так и думал, что разговаривает с лесным духом. Стрекоза же в надежде немедленно выбраться ещё раз дёрнула остававшимся завязшим крылышком и лапками. Но тут же сообразив, что ей их так быстро не вытащить, ответила.

      – Да, расскажу, ну что тут поделаешь, но только уж и ты стой смирно, не чешись и не шевелись, а то я замолчу, и больше ты меня никогда не услышишь… – сердито попискивая, предупредила она серого волка.

      – Ладно-ладно,… буду стоять, не шелохнувшись, только ты продолжай… – откликнулся волк и, застыв, приготовился слушать дальше.

      4

      – Ну,