Смертельный звонок. Николай Леонов

что знаешь – нехорошо скрывать, – напомнил Крячко.

      – Надо говорить. Или снова какие-то темные тайны личности?

      – Ой, все, – буркнул Зубков, – понял я, понял. Не газ это. И не самогонный аппарат. Врет Рокотов. Пиво Романов потреблял, и то лишь недавно снова начал, прячась ото всех. Нинка с той стороны канала с разливайки контрабандой таскала.

      Крячко удивился и заинтересовался:

      – С чего работяге стесняться пиво пить?

      Зубков, вздохнув, неохотно пояснил, что родительница погибшего растила его одна после того, как папу выгнала из дому за пьянку:

      – Дениске стыдно употреблять было.

      – Еще и стеснительный работяга! Интересно. Но, может, супруга не прочь, как насчет самогоночки? – не отставал Крячко.

      Однако Зубков стоял насмерть, отстаивая непорочный облик своих друзей детства:

      – Никак. По молодости все пили, теперь все и завязали…

      – И Нина?

      – И Нина. Завязала наглухо и давно.

      Вроде бы ничего не сказал Крячко, но что-то неприемлемое увидел лейтенант в лице полковника и немедленно возмутился – правда, строго в рамках субординации:

      – Да что вы, в самом деле. Мне не верите, а Рокотову этому дурацкому – пожалуйста? А он врет! Выборы на носу, вот он и корчит из себя правдоруба, с народом васькается: видите, все под контролем, очистим наши стройные ряды от пьяниц и прочее.

      «Что-то он утомил меня», – подумал Лев Иванович и, уточнив:

      – У тебя все? – обратился к Крячко:

      – Пойдем, Станислав Васильевич, такое мнение есть, что тут ловить нечего. Пусть товарищ участковый пока повспоминает, зачем названивал занятому человеку, которому не до него.

      И, отвернувшись от вспыхнувшего, заалевшего Зубкова, пошел в подъезд.

      Глава 3

      Квартира потерпевших Романовых в обычной панельной пятиэтажке без лифта оказалась ничего себе: три изолированные комнаты, неожиданно просторная прихожая, кухня, объединенная с лоджией. Свежий, явно своими руками, но с любовью сделанный ремонт, что было видно по неповрежденным помещениям. Заметно, что далеко не бабушкина жилплощадь, хозяин заботливый.

      Был. Вот от него только затертый меловой силуэт остался.

      Выяснилось, что в группу включен старый знакомый следак Степа Рожнов, неулыбчивый, угрюмый, как не вовремя разбуженный медведь, но толковый, цепкий профессионал. Пожав Гурову руку, он подтвердил тезисы, услышанные от Зубкова, причем со ссылкой на экспертов:

      – Да, Лев Иванович, ожидаемо набрехал этот… глава, – видно было, что не сплюнул только потому, что на месте происшествия неловко. С Рокотовым и его художествами Рожнов тоже был знаком, не понаслышке.

      – Подтверждают газовщики: абсолютно исправна система, никаких следов взрыва системы. Да и без них и так видно.

      – Ага, ага, – кивал Крячко, быстро оглядывая пострадавшую кухню, – а что с вентиляционным каналом, с гибкой подводкой к плите?

      – Момент. –