Часы. Мэри Со

посмотрела на меня и, опершись на кулаки, поднялась со стула и, взяв с тумбочки за спиной небольшой настольный календарь, резко сунула его мне в лицо:

      – Вы умеете считать, мистер Шерфилд?

      Пока я немигающим взором изучал календарь, она вновь раскрыла свою тетрадь и ткнула пальцем в строку с моим именем:

      – Двадцать первое число… Сегодня – утро двадцать третьего… У Вас остались вопросы?

      – Остались! – вспылил я и бросил деньги на стойку. – Всего доброго!

      Как только я оказался на улице, начался страшный ливень, и я поспешил спрятаться в круглосуточном магазинчике на местной заправке. Продавец даже не отвлекся на меня, когда я зашел внутрь. Игра была для него куда интересней, чем вероятность быть обворованным. Я прошел между высоких стеллажей к стене, на которой висели всевозможные китайские поделки. Именно там мне на глаза попался мой обожаемый плащ. Перекинув его через руку, я направился к холодильнику, когда колокольчик звякнул. Я не обратил бы внимания на посетителя, если бы поверх стеллажа не увидел знакомую черную шляпу. Я взял две банки содовой и пачку овсяного печенья и направился в сторону незнакомца. Видимо, он не хотел сталкиваться со мной лицом к лицу, поскольку, как только я повернул за стеллаж, он быстрыми шагами направился в сторону туалета. Что ж, всякое бывает – я тоже был не в восторге от санузла в хостеле. Бьюсь об заклад, здесь он был чище.

      Расплатившись, я на месте же надел плащ. За время, пока я возился с упаковкой, да и с самой обновкой, шляпа так и не вернулась. Опять же, всякое бывает… Интересных бесед мне не предстояло, и я расстроенно покинул магазин. Через пять минут я уже жалел, что вдобавок не купил зонт.

      К моему удивлению, мне не пришлось долго идти. Впереди, там, где начиналась черта леса, сквозь плотную стену дождя показались два тусклых серебристых луча, которые впоследствии превратились в яркие автобусные фары. Пока нас разделяло несколько метров, я по старинке быстро достал карту и, тщетно смахивая с нее воду, отыскал дорогу, которая соединяла Сейлем и Сиэтл. Я был как раз на ней.

      Я сошел с обочины и встал почти в центре дороги. Автобус затормозил, и из окна показалась сначала голова водителя, потом рука и по последовавшему жесту я понял, что он был крайне недоволен. Я кивнул и подбежал к окну.

      – Совсем больной? Это мой единственный рейс на сегодня, мне еще трупа не хватало!

      – Простите, мистер, этот автобус идет до Сиэтла?

      – Да, но мест нет.

      – Это я уже слышал.

      – От меня?

      – Не только. Похоже, здесь это самая популярная фраза.

      – Ты не местный?

      – Не то чтобы.

      Мужчина внимательно оглядел меня, и мне показалось, в его глазах мелькнуло сочувствие.

      – Похоже, придется тебя взять. Промокнешь. Есть там места…

      Меня поразила его внезапная доброта.

      –Так ты едешь? – спросил водитель, свесившись ко мне через окно. На его фуражку набросился ливень, и струи воды стекли по козырьку прямо мне на лицо. Я фыркнул и потряс головой, после чего подбежал к дверям.

      В салоне было тепло и сухо, но было