Тиманский овраг. Анастасия Александровна Калько

Увидеть янтарный закат, так поразивший Беллу, Наташе не удавалось. Заходя на вебкамеру в ожидании подходящей погоды, она с интересом наблюдала за кусочком жизни далекого, пока незнакомого города.

      "Послушать избалованных московских блогеров, так в Воркуте и жизни нет, – думала Навицкая, – называют ее городом-призраком, но, судя по тому, что я вижу, живет город. Живее всех живых. Да, лоска арбатского и невского, конечно, нет, но и не медвежий угол. Да! Видели бы эти писаки тот городок, возле которого стояло наше подразделение на Ближнем Востоке – глинобитные хижины, колодцы, "удобства" на улице – взвыли бы в ужасе! А Воркута живет, держится, жить хочет и борется за это!"

      Наташа сразу прониклась симпатией к этому городу в Республике Коми. Она читала и другие отзывы о Воркуте – от ее жителей и гостей, любящих город и считающих его лучшим местом на Земле, "столицей мира". Недаром в гимне Воркуты, который она отыскала и прослушала в интернете, были слова: "Как бы ни было в жизни мне трудно – не забуду тебя, Воркута!".

      Через овраг тянулась линия электропередач – мощные высоковольтные установки. За ним ровным рядом стояли разноцветные дома – северяне предпочитали в окраске стен яркие цвета. Мимо них непрестанно тянулись потоки автомобилей.

      "Помнится, мне рассказывали, как при строительстве Петербурга домовладельцев обязывали красить дома в яркие краски… И господину, пожелавшему сделать свой дом темным, пришлось заплатить за это кругленькую сумму… Природных красок на севере мало, и люди стараются хоть немного "расцветить" пейзаж…"

      Темнело все еще рано, и в сумерках ярко вспыхивали фонари. Мимо объектива проходили люди; выгуливали собак; бегали дети, перебрасываясь снежками и волоча за собой санки. Глядя на чистенькие ухоженные машины, яркие шапки и пуховики людей и румяные веселые лица детей, Наташа не верила тому пессимизму, с которым пишут о Воркуте столичные тревел-блогеры. "Конечно, клубов ночных, бутиков и тусовок им не хватает, вот и ноют. Не зная города, приговор ему выносят! Как мне в свое время…"

      Парадоксально, но в эти дни Наташа легко придумала решение сложной задачи в своей рукописи, и заметно продвинулась в развитии сюжета.

      В Питер вернулись Ефим и Белла – с победой в суде, охапкой покупок и подарками от благодарных родственников подзащитного и его самого. Они делились впечатлениями и показывали множество фотографий зимней Воркуты.

      – Вот только обратно пришлось снова ехать на поезде, – крякнул Ефим, – аэропорт закрыт из-за пурги. Два дня в поезде! Хорошо, там хоть душ и ресторан есть. В Котласе час стояли. Я уже думал, что Белка весь вагон забьет своими покупками, так она увлеклась шопингом и забыла-таки о своем старике-муже, или сбежала от него в город, аки пушкинская Мариула…

      – Ой! – весело парировала Белла. – Беспокоился он! Стоял у вагона, с проводницами балагурил и глазки им строил. Тоже мне, старик! Ни одной не пропустил, за всеми приударял, пока я покупала сувениры, ведь если я не куплю – Фима и не вспомнит, что надо же всем хоть что-то с дороги привезти… Этот пакет тебе, Уланов.