Без пяти минут полдень. Ольга Васильевна Ярмакова

и должен же быть над ними и господин им под стать!

      Но вот незадача. По историческим документам выходила не самая радужная перспектива для ныне здравствовавшего владельца – сколько бы Олдричей не отходило на «тот» свет в самом доме, никто из них не оставался бестелесным духом-властителем. Вот и посвятил оставшиеся годы барон на поиски неких документов, в которых должна отыскаться подсказка на мучивший его вопрос: почему Олдричам нельзя остаться, а простолюдинам (не всем, правда) можно?

      – В доме должен быть тайник, непременно! – вбил в свою упрямую голову почтенный господин. – И я его отыщу!

      – Вам бы только по чердакам да по подвалам таскаться, господин барон. Не ровен час – на голову упадёт кусок штукатурки или ещё чего тяжелее, – упрекал ворчливый голос кухарки, когда Олдрич имел неосторожность озвучивать вслух насущное желание.

      – Что опять стряслось, фрау Вилда? – терпеливо вздыхая, вопрошал владелец Рингкемпфера и закатывал глаза в ожидании свежей порции жалоб.

      – А вот хотя бы Франц! – сетовал густой с хрипотцой голос кухарки, а голова в такт словам кивала.

      – Что, снова? – вяло интересовался хозяин, надеясь на краткость ответа.

      – Снова? Да он прохода не даёт нашей малютке! – взрывалась тут же, получавшая «зелёный» свет Вилда. – Девочке едва семнадцать лет минуло, а этот потасканный кот ей прохода не даёт. Приструните же его, в конце концов!

      – Вилда, Вилда, – состроив кислую мину страдальца, парировал, как мог, Эрих фон Олдрич. – Ну какой в том смысл? Фройляйн Карлин давно не так юна, как выглядит: помнится, в том году ей исполнилось бы сто шестьдесят три, если бы она могла столько прожить. А Франц? Беднягу укокошила собственная жена! Вот это трагедия!

      – Подумаешь! Заслужил кобелёк. Бедная его жёнушка, всё терпела, терпела.

      – Фрау Вилда! – строго увещевал разошедшуюся прислугу хозяин, впрочем, добавляя примирительно. – Нет ничего страшного в том, что он флиртует с молодкой – всё равно напакостить он уже не может, потому что мёртв.

      Как же трудно приструнить и призвать к порядку слуг, особенно, когда они призраки. А как ими управлять, будучи самому привидением? Вот ведь загвоздка!

      – А вот моя проблема как раз не терпит отлагательств, – сетовал Эрих. – Я, как-никак, жив пока что.

      – Вот именно: пока что, – холодно и осуждающе заканчивала диспут кухарка.

      Происходили эти «милые» беседы, как правило, в обеденные часы, когда по заведённому обычаю жареная курица с тушёной капустой да печёной картошкой сменялись густейшим шоколадным пудингом, увенчанным сверху взбитыми сливками. Несмотря на недобрые намёки, Вилда и думать не думала каким-нибудь образом навредить хозяину дома или, не дай Бог, оставить того без обеда. Готовила эта почившая более семидесяти лет назад кухарка – что надо. Ну и как тут талии не пропасть?

      И всё-таки долгожданный день для барона настал. Неожиданно, как и полагается, и когда он уже надеяться устал.

      Франц,