Война где-то рядом. Валентин Валерьевич Пампура

в себя первые минуты мира. Осознавая, что нет ничего важнее, чем мир вокруг спящих спокойным сном детей. Ни тонкие стены палаток, не сырость ночи, не беспокоили их. Они были спокойны за жизнь своих детей. Они знали, что не один снаряд не ворвётся и не унесёт ни чьей жизни. Неустроенность быта, неопределённость будущего, сегодня не тревожит их. Они счастливы, первой спокойной ночи, которая выпала им после стольких страшных дней. Она дала им часы забвения. Она одарила их надеждой на будущее. Многое из этих надежд не оправдается. Многое сложится, не так как хотелось. Но сегодня, вдали от смерти, вдали от их разрушенных и оставленных домов. Они впервые за все дни войны смогли почувствовать себя людьми. Людьми, у которых появилась надежда. Надежда на жизнь.

      ВОЙНА

      Чёрная птица, пропахшая гарью, с ослепляющими вспышками, грохотом, хлопающих разрывами снарядов. Она смотрела в синее небо темными, трубами, готовыми в любой миг разорвать тишину пронзительным свистом. И обрушить на землю тысячи маленьких, сверкающих на солнце металлических капель, окропляя её горячим дождём. Слепая и бессмысленная она сеяла смерть железными осколками, пожиная свои плоды, и орошая кровью свои поля. Подкошенные колосья появлялись после каждого её прикосновения. Они не имели ни пола, ни возраста, они для неё все были на одно лицо. Они лежали с разорванными гимнастёрками, багровея на чёрной земле. Они были в цветных платьях изрезанные осколками. Они были как разбросанные цветы, с запёкшими от пороха губами, и маленькими истерзанными телами, алеющими на белом снегу.

      Она царила над людьми, накрывая их своими черными крылами. Но она всего лишь тень. Отражение мыслей приведённых в действие. Чьей то твёрдой волей. А мы находящиеся по одну и другую сторону фронта, всего лишь исполнители. Которые потом станут её пищей. Мы суетимся возле орудий, отправляя смертоносные снаряды, туда, где может быть, в этот самый час, возвестил мир о своём рождении новый человек. Многое ли он успеет познать за, то время пока летит снаряд. Но мы не думаем об этом. Мы просто выполняем свою работу. Мы солдаты и смерть для нас понятие отстранённое. Её так много вокруг нас, что мы уже не чувствуем ничего, видя распростёртые тела. И только когда мы узнаем, что снаряд упал на наш дом, похоронив под руинами всех близких нам людей. Мы остро чувствуем свою потерю. Мы переживаем не просто смерть близких нам людей, мы переживаем потерю связей, мы переживаем потерю всего, что нас наполняло, что давало нам смысл нашего существования. Мы оплакиваем пустоту, которая образовалась в результате смерти. Мы становимся скитальцами, не имеющими ничего, к чему можно было бы стремиться. То ради чего стоило бы жить. Мы становимся выжженной изнутри плотью. А война несётся дальше, превращая живых в мёртвых. Она проносится как вихрь, оставляя позади себя покалеченных телесно, и душевно. Они больше не интересуют её. Они словно призраки, оторванные от мира и разбросанные всюду. Они как осколки, разлетевшиеся в стороны. Но, они ещё долго будут жить с нею, Чувствуя, как она жжёт их изнутри. Увеличивая пустоту в их