Посмотри в зеркало. Геннадий Николаевич Дорогов

и гранёный стакан. Тяпа раскупорил бутылку, разлил водку по стаканам. С громким стуком чокнулись, после чего резво опрокинули спиртное в рот. Наспех закусив, опять дружно задымили сигаретами. Семён отпил половину своей порции и поставил стакан на стол. Жетон бросил на него недружелюбный взгляд.

      – Чувак, ты чего дуру гонишь? – сказал он с угрозой в голосе. – До дна пей, понятно?!

      – Да не привык я помногу… – начал Семён.

      Женщины покатились со смеху.

      – Чувак, ты сам понял, чё сказал? – спросил Жетон. – Где тут много? Одну бутылку на семь харь разлили. Даже по полстакана не получилось.

      – Ты, Сэмэн, кончай выделываться, – также недовольно сказал Бадан. – Не зли братву. Ещё схлопотать хочешь?

      Не дожидаясь дальнейших предупреждений, Семён быстро допил содержимое стакана. Бадан одобрительно хлопнул его по плечу.

      – Ну вот, совсем другое дело. Теперь и про любовь побазарить можно.

      Он выдержал паузу, глядя на Валежникова с мерзкой ухмылкой. Потом обратился к своим дружкам:

      – Тут такое дело, братаны. У нашего друга Сэмэна сегодня непруха вышла – его барышня не пришла к нему. Как сказал Шурик Розенбаум, ждёт его дома холодная постель. Давайте выручим парня – выделим ему на ночь одну тёлку.

      Все дружно уставились на Семёна, словно впервые увидели его.

      – Нахрен он тебе сдался? – спросил Тяпа. – Если к нему баба не пришла, это его проблема. Пусть сам себя обслуживает.

      – Не гони пургу, – осадил его Бадан. – Он теперь наш кореш, а корешам помогать надо.

      – Ну, так и клади под него свою бабу.

      Семён слушал их перепалку, и его душу заполняло тяжёлое беспокойство. Он уже начинал догадываться, к чему идёт разговор. И Бадан подтвердил его опасения.

      – Без проблем! – сказал он. – Если Сэмэн выберет Ирку, пусть трахает её. Хоть всю ночь. Мы же теперь свои люди. Завтра он сюда приведёт свою барышню, и мы сочтёмся.

      Дело принимало серьёзный оборот. Семён понимал, что прямо отказать или попытаться встать и уйти сейчас крайне опасно. Последствия могут быть слишком тяжёлыми.

      – Ты забыл Ирку спросить, – осторожно возразил он. – Она может не согласиться.

      – Это не твоё собачье дело, – грубо отрезал Бадан и обратился к своей сожительнице: – Скажи ему!

      – А мне без разницы, – ответила та. – Я давно с фраерами не кувыркалась.

      – Замётано! – сказал Бадан. – Вопросы есть?

      Семён с трудом сдерживал нервную дрожь. Он не видел выхода из сложившейся ситуации. По-человечески объясниться в этой стае волков было невозможно. Сохраняя остатки надежды, он выставил последний аргумент:

      – Ладно, твоя Ирка согласна. А моя подруга вряд ли согласится. Я не смогу её уговорить. Понимаешь? Не захочет она с тобой дело иметь.

      Бадан наклонился к нему вплотную и злобно заговорил, дыша в лицо:

      – Согласится – не согласится. Захочет – не захочет. Мне похрен, понял! Ты её сюда приведи, в свою комнату. Дальше я без тебя разберусь.