Остов. Кейт Сойер

использованную салфетку и упаковку от нее, Рут складным ножом вскрывает банку с печеной фасолью. Отогнув на ноже ложку, она кладет в рот фасоль и протягивает банку Нику.

      – Вот все, что у меня есть, – Рут показывает на вещи, разложенные на подстилке одноместной палатки. – Нам нужно пополнить запасы. Найти помощь. Найти людей.

      Ник кивает, возвращая Рут банку с фасолью.

      Он выкручивает джинсы и футболку, раскладывает их сушиться на солнце рядом с вещами Рут, на свободной части подстилки.

      – Машина, должно быть, сдохла?

      Рут морщит носик, на лице – замешательство. Либо она не слышит, либо не поняла, что он сказал.

      Ник указывает рукой туда, где стоит усыпанный пеплом пикап.

      За машиной – незнакомый пейзаж, словно изображение чужой планеты в фантастическом фильме. Ник вспоминает солончаки в Южной Америке, он видел фотографии в соцсетях. Цифровые снимки низкого качества, сделанные с разных ракурсов. Как и к статуе Христа-Искупителя в Рио, к ним стекались туристы, фотографировали, а потом, в доказательство того, что правда видели их, засоряли интернет этими снимками, своего рода отметками в паспортах. Но тогда еще существовал интернет.

      Кстати, да, думает Ник. Интернета же больше нет.

      А может, и солончаков уже нет.

      Неужели он сам никогда уже не сможет сфотографировать их?

      – Надо бы оценить масштаб ущерба. Узнать, выжил ли кто-нибудь еще.

      Он смотрит на расположение солнца на небе. Полдень, наверное, пару часов как миновал.

      – Пошли, пока светло. Идти сможешь?

      Рут по-прежнему слышит его плохо, но кое-что понимает по губам.

      Она кивает, пережевывая очередную ложку фасоли.

      Из сумочки с туалетными принадлежностями вынимает баночку с увлажняющим кремом и, морщась от боли, обильно смазывает им опаленную кожу. Протягивает крем наблюдающему за ней Нику, но он отказывается.

      Рут убирает вещи в два рюкзака – один большой, другой поменьше. Во второй она кладет самое необходимое: фонарь, складной нож, флягу с водой, аптечку. Из кармана рюкзака достает пустую холщовую сумку и протягивает ее Нику. Изумленный, он берет у нее сумку.

      – Можно положить это в твою машину?

      Рут показывает сначала на свой походный рюкзак, потом на ободранный пикап. Огонь пожара давно погас, от двигателя остался один корпус. Не автомобиль, а шкаф на колесах.

      Он согласно кивает и смотрит, как Рут поднимает рюкзак на плечо, морщась от боли, потом долго дергает дверцу фургона, пытаясь ее открыть. Наконец ей это удается. Рут оборачивается и поднимает вверх большой палец: кабина цела. Она швыряет туда рюкзак, захлопывает дверцу.

      – Может, запереть машину? Как думаешь?

      Ник недоуменно смотрит на нее. Она жестикулирует, как бы закрывая ключом дверцу, но он все равно не понимает. Рут возвращается к нему. Кричит:

      – Ключ? – И для наглядности изображает, как поворачивает ключ в замке.

      Ник улыбается.