И Двери откроются. Елена Матеуш

звать меня просто – Марина. Так мне привычнее.

      – Нет, это как-то неуважительно, – возразила Хлоя. – Вы ведь наша наставница.

      – Марине непривычно уважительное обращение, – ни к кому конкретно не обращаясь насмешливо произнесла Пруденс.

      – Почему же? У нас уважительно ко мне обращались полным именем – Марина Валерьевна, но я подумала, что для вас это будет сложно.

      – Как – как? Мари-Валери – на? – переспросила Пола.

      – Не совсем, – засмеялась Марина, – но так мне тоже нравится. Мари-Валери – можете уважительно звать меня так.

      “Новое имя для нового мира”, – подумала она.

      Марина вынула из корзинки своё вязание и прошла к доске, которую по её просьбе установили в комнате. Точнее, это была старая дверь, потемневшая от времени. Её прислонили к стене и рядом положили кусок мела. Марина взяла мел и нарисовала кружок рядом две палочки – одну вертикальную, другую горизонтальную. Осваивать узоры её ученицам было ещё рано, но она решила сразу учить их привычным обозначениям, чтобы вводить знаки для будущих схем постепенно.

      – Ой, какая я неловкая!

      Восклицание Пруденс прозвучало фальшиво и, обернувшись, Марина увидела, как её вязание соскальзывает со спиц и падает на стол.

      – Я только хотела посмотреть…

      Пруденс, словно стараясь поднять полотно, потянула за нитку, спуская петли.

      – Не трогай! Отойди! – крикнула Пола и кинулась к столу.

      – Что случилось? Что за шум? – раздался от входа голос сестры Килирии, вошедшей в комнату вместе с сестрой Ханнис.

      – Я хотела посмотреть работу Марины, а она соскользнула и, кажется, испортилась, – потупив глаза, произнесла Пруденс.

      – Может быть, госпожа Аритас, дать вам другое послушание, к которому вы привычней? – спросила сестра Килирия.

      – Нет, не надо!

      – Ничего страшного не случилось, – вмешалась Марина. – Так даже лучше. Я вам сразу покажу, как действовать в таких случаях. Такое иногда случается – или спица выскользнет, или из-за ошибки нужно перевязать ряд. Подойдите поближе все, посмотрите.

      Марина подождала, пока все подойдут, и продолжила:

      – Смотрим, сохранился ли ряд целым, – она расправила полотно на столе и увидела, что Пруденс успела спутать вязание и распустить несколько петель в двух рядах. – Если нет, то аккуратно распускаем испорченные ряды и в первый из сохранившихся не спеша вновь продеваем спицу. Как видите, ничего страшного не случилось. Мы отступили на шаг, но вновь готовы продолжать и скоро всё восстановим.

      – А если порвать нить? – спросила Катин.

      – Тоже нестрашно. Соединить порвавшиеся концы и вязать дальше. Получившееся небольшое утолщение будет практически незаметным.

      – Это что же, его и не испортишь? – удивилась Катин.

      – Почему же, испортить можно всё, – засмеялась Марина, – но и исправить тоже, если постараться, можно почти всё. Но давайте пока портить ничего не будем, а начнём тренироваться дальше.

      Все заняли свои места и взяли в руки