Учитель из моих кошмаров. Дина Дэ

отложила нож.

      Понятно, откуда у обычного препода Рэндж Ровер последней модели.

      А еще понятно, откуда у него замашки криминального авторитета под прикрытием.

      – А зачем вам универ? – нахмурившись, спросила я. На самом деле, этот вопрос крутился у меня с первой же минуты, как только я увидела нового куратора.

      Горецкий, откинувшись в кресле, посмотрел на меня.

      – Может, это мое призвание – сеять светлое и разумное в умы юного поколения.

      Я поежилась. От ледяной усмешки в серых глазах по спине пробежал холодок.

      – Юному поколению жутко повезло, – пробормотала я, отодвигая тарелку. Аппетит резко пропал.

      Хмыкнув, Горецкий сделал глоток виски.

      – Я тоже так считаю.

      Я опустила голову и с силой переплела пальцы.

      В мужчине, сидящем передо мной, сконцентрировалось все, что я ненавидела в людях – надменность, самодовольство и высокомерие.

      Так почему я все еще здесь?..

      – Что вам от меня нужно? – тихо спросила я, глядя на свои руки. Чем быстрее мы перейдем к делу, тем раньше я вырвусь отсюда.

      Горецкий усмехнулся.

      – Ты всегда такая нетерпеливая, Аронова?

      Я скрипнула зубами, но продолжила молча ждать ответа.

      Горецкий покрутил бокал.

      – В эту субботу в бассейне пройдет университетская спартакиада по плаванию.

      Я замерла. О господи, только не это…

      – Я записал тебя в участники, – будничным голосом заявил мужчина, закидывая ногу на ногу. – Если займешь призовое место, я, так и быть, на какое-то время забуду про твое существование.

      Я вскинула голову. А этот чувак умеет мотивировать.

      – А если я не умею плавать? – криво усмехнулась я, чувствуя, как грудь сдавливает от нехватки воздуха. – Подгоните мне надувные нарукавники?

      Горецкий сделал неторопливый глоток.

      – Не прибедняйся, – бросил он, не сводя с меня немигающего взгляда. – Я читал твою анкету и видел все дипломы. И, как заботливый куратор, просто не мог пройти мимо.

      Я скрипнула зубами. И какого черта я махала своими школьными трофеями перед приемной комиссией?!

      – К тому же… – задумчиво протянул Горецкий, потирая пальцами подбородок. – Я не против посмотреть на тебя без этих балахонов, по недоразумению именующихся одеждой. Что-то подсказывает мне, что ты сможешь удивить даже меня.

      Я широко распахнула глаза, до последнего не веря в то, что он ляпнул это вслух. Хотя чему я удивляюсь…

      – К великому сожалению, я не смогу участвовать в соревнованиях, – мои губы растянулись в издевательской улыбочке. – Могу даже предоставить справку от медика.

      Глаза Горецкого опасно сузились. Играя желваками, он ждал продолжения.

      Ну окей, сам напросился.

      – У меня месячные! – торжественно выдала я. – Очень обильные и болезненные.

      Еще никогда я так не радовалась этим мучительным дням.

      Брови Горецкого взметнулись вверх. Подозреваю, он впервые услышал это от девушки. Ну да, у его женщин ничего такого не бывает,