Я тебя заколебаю!. Юлия Созонова

устроив отличный прощальный пир за упокой души несчастного. Да такой шикарный, что, поймав себя на составление очередного очень уже скарбезного тоста, я невольно задумалась…

      А не пора ли разбавить список вечерних сериалов чем-то более оптимистичным, чем поиск и поимка очередного киношного безумного маньяка?

      – Хм, всегда подозревал, что ты моя тайная фанатка, – Вениамин насмешливо фыркнул, ловко подхватив на руки тихо хихикающего малыша. И, получив от него слюнявый поцелуй в щёку, добавил заговорщицким шёпотом. – А ещё я точно знаю, что за этой жутко недовольной миной ужасной Бабы-Яги кроется большое и доброе сердце… И оно не даст тебе бросить на произвол судьбы твоего любимого, несчастного соседа. С ребёнком на руках.

      Сказать, что я удивилась – это, знаете ли, скромно переоценить значение мхатовской паузы. Я челюсть-то не потеряла только потому, классический «покер фейс» прилипает к лицу после двух недель работы с начальной школой, где разлет вопросов начинается от «Почему Земля круглая?» и «А как это у Колобка глаза не пачкаются?». А вот с языком было сложнее, потому как удержаться и не поинтересоваться этим оказалось выше моих сил!

      – Араньев, ты идиот? – я ещё и костяшками пальцев ему по лбу постучала. И чёрт с тем, что пришлось встать на цыпочки, дабы дотянуться до головы этой дылды!

      – Ксюшушонок, лапочка моя…

      – А, так ты ещё и эстет в выборе способа самоубиться, – терпеливо вздохнув, я отступила назад, намереваясь закрыть дверь. И рот открыла, собираясь выдать категоричное и ёмкое «Нет», но…

      Блин, искушение было велико. У меня аж руки чесались показать этому гаду язык и громко хлопнуть дверью. И пара отличных, исключительно вежливых формулировок на ум пришло, так сказать – в лучших педагогических традициях. Но…

      – Очу на учки! – выдало мелкое чудо, дёрнув соседа за штанину. И, не дождавшись хоть какой-то реакции, малыш недовольно засопел и качнулся вперёд, протягивая свои ручки в мою сторону.

      Попутно упрямо заявив:

      – Тётя касивая! Очу на учки к тёте!

      И заглянув в эти огромные, зелёные глазищи, на эту счастливую, невинную улыбку, беззастенчиво демонстрирующую первые молочные зубки, я как-то разом растеряла весь свой боевой настрой. Да что там!

      Услышав громкое бурчание чьего-то живота, моё чёртово сердце предательски дрогнуло, а совесть вцепилась когтями в душу, напоминая, что дети нуждаются в любви, заботе и внимании. Даже если к ним в комплекте полагается мой горячо «любимый» сосед, усиленно изображавший Кота из мультфильма «Шрек».

      Особенно если к ним в комплекте шёл мой сосед! Уж в чём, в чём, а в кулинарных способностях господина Араньева я сомневалась вполне обосновано, вместе со всем подъездом. Запах его шедевральной сгоревшей яичницы ещё долго мерещился мне в кошмарах и наяву. Так что…

      Я вздохнула, отбирая счастливо улыбающегося мелкого у мужчины. И мрачно заявила, шагая в сторону кухни, точно зная, что Вениамин последует за мной:

      – Я совершаю ошибку.