Северная корона. Против ветра. Анна Джейн

этом же платье глубокого синего цвета Ника была и на первой встрече с Сашей в том году – он был в чем-то красном или бордовом, а она в синем. Ей тогда еще подумалось, что цвета их одежды совершенно не подходят друг к другу.

      Это Никита, это точно был он! Он, он и никто другой!

      Ника не знала, плакать ей или улыбаться, ловить эйфорию за невидимые пальцы или бежать и искать проклятого Укропа. По ее позвоночнику стрелой пронеслась вверх надежда, горящая огнем.

      – И Игорь так на тебя смотрел, – вновь вспомнилось впечатлительной Даше, – как будто реально он влюблен.

      – Что? – очнулась Ника. Теперь по позвоночнику пролетела новая стрела – только ледяная, отрезвляющая, и вниз. – Какой Игорь?

      – Ну ты балбеска, – укоризненно сказала Даша. – Парня этого Игорем зовут.

      – Его зовут Игорем? – не поверила своим ушам Ника.

      – Игорем, – раздраженно подтвердила подруга. – Что с тобой? Ты как полубезумная. Новый приступ похмелья наступил? Пойдем, еще кофе налью.

      Ника в изнеможении вновь упала на кровать. Ей было наплевать на ноющую боль в голове, на дрожащие пальцы, на вновь подступающую к горлу тошноту.

      Показалось… Всего лишь показалось. Как всегда – показалось.

      Нет, не может быть. Нет – но это правда. Ей всего лишь привиделось, что это был Никита. Похоже, Кларский ей только приснился, а она уже напридумывала себе всякого. Вот что делает королева-надежда – она действительно умирает последней, но, оттягивая свою смерть, отправляет на поле боя с жестокой действительностью простых своих солдат из отрядов Мечты, Предположений и Безнадежных Чаяний.

      Ника хотела плакать, но вдруг засмеялась: невесело и истерично.

      – Ника, что с тобой? – испугалась Даша и села рядом. – Что случилось? Ну, прости, я не подумав позвала этого парня к тебе… Правда хотела как лучше. Прости, а?

      – Я… я не из-за этого, – растянула посеревшие губы в широкой неестественной улыбке Ника. Ее сейчас смешило все на свете. Даже вот, как в глупой поговорке, пальчик ей покажи, будет ржать. – Просто все так забавно выходит. Так смешно. – И она зашлась в новом приступе невеселого смеха, а на глазах ее блеснули слезы.

      Даша совсем перепугалась. Она обняла подругу, понимая, что у той приключилась самая настоящая истерика.

      – Тебе бы успокоительного, – проговорила она, поглаживая Нику по светлым волосам. – Ну, хватит, перестань. Что с тобой такое? Может, ты из-за свадьбы так волнуешься?

      – М-может быть, – отозвалась, отстраняясь, Ника.

      Она понимала, что немедленно должна прекратить все это, но никак не могла остановиться и со всего размаху ударила себя по щеке.

      – Ты что?! – заорала на нее Даша. – Перестань, Карлова!

      – Лучше бы сама меня ударила, – тихо и зловеще хохотнула Ника.

      – Тебе садомазо теперь подавай?!

      Эта фраза опять вызвала у Ники смех, который тут же перешел в слезы – наружу вырвались все потаенные мысли и чувства. Эмоции, словно перепуганные встревоженные горожане, толпились у узких ворот города, чтобы побыстрее