Диагноз: не женат. Опасные тайны. Александра Шервинская

единственное место, где в это время ещё не зацвёл коноплянник – старые развалины, от которых даже в полуденный зной тянет могильным холодом. Ужас, до чего неприятное место, но нужная мне трава уже неделю как зацвела во всех других местах, а мне нужны листики и ещё не распустившиеся бутоны – в них самая сила. Здесь же, на холме с руинами какого-то старого замка, холодно и почему-то всегда тень, поэтому всё растёт медленнее и распускается позже. Цветущий коноплянник годится только на веночки, да и те завянут через десять минут. Вроде бы всё спокойно и мирно, но громко разговаривать в этом жутком месте совершенно не хотелось.

      – Чего это они не копаются, – тоже шёпотом возразил Савося, – очень даже шустро бегают, я сам видел, когда старый Хорь того мыша оживил. Знаешь, он как быстро потом закапывался, как живой прямо.

      В глазах Савоси сияло искреннее восхищение могуществом старого Хоря, который много лет был единственным ведьмаком на несколько окрестных деревенек, пока не подросла я. Как только мои умения достигли уровня, при котором за жизнь обратившихся можно было не опасаться, Хорь с огромным облегчением переложил всё лекарское дело и бытовое ведьмовство на мои пусть и не очень хрупкие плечи и отдался давней своей страсти – изготовлению настоек на разных интересных веществах: от странной светящейся плесени, которая росла у нас на заднем дворе, до молоденьких мухоморов, которые ему корзинками носили заинтересованные лица. Эффект от его продукции был сногсшибательным в самом прямом смысле этого слова, а потому настойки пользовались неизменным спросом.

      – А зачем Хорь оживлял мыша? – я этой истории не знала, она как-то прошла мимо моего внимания, и теперь с удовольствием бы послушала, так как царящая вокруг тишина начинала действовать на нервы: хотелось бросить и короб, и коноплянник, и побыстрее унести ноги. Тут и всегда-то было очень неуютно, но сегодня вообще – невыносимо. Савося, судя по его беззаботной мордашке, ничего такого мрачного не ощущал и с удовольствием пояснил:

      – Дык… на спор. Хорь поспорил с хромым Михаем, что сможет оживить любого зверя, потому что когда-то очень давно учился в этой… как её… а-ка-дэ-ми-и. О как… Жалко только, что из зверья никого крупного и дохлого рядом не было, только мыша и нашли. Хорь его и оживил, всё как договорились. Михай потом ему бочонок мёда принёс – по-честному.

      – А закапываться мышу зачем? – продолжала я расспрашивать пацанёнка, лишь бы только хоть чем-то заполнить окружающую меня тишину, которая начинала пугать до потных ладошек.

      – Так он же дохлый, – пояснил Савося и посмотрел на меня, как на дурочку, – дохлому – ему в земле завсегда лучше.

      А я подумала, что это просто отлично, что никакой крупный зверь не сдох рядом с этими доморощенными некромантами, потому как только бродящего по окрестностям поднятого и потом закапывающегося волка или медведя нам для полного счастья и не хватает. А что мыша оживили – ладно, побегал немного и всё: сколько там в него силы влили-то: каплю.

      – Слушай, Савося, а почему я не