Синдзи-кун и его попытка прожить обычную жизнь. Виталий Хонихоев

пачинко. Внутри было шумно, гремела какая-то музыка, какие-то звуки издавали игровые аппараты, что-то выкрикивал тонкий девичий голос из динамиков, пахло куревом и алкоголем. Я огляделся по сторонам и направился к кассе, за которой сидела разбитная девица с ярко-синими волосами и татуировкой на шее.

      – Извините, что отрываю вас от ваших дел, – вежливо поклонился я, пытаясь говорить достаточно громко, чтобы меня было слышно, но в то же время не так громко, чтобы показалось, что я кричу на нее. Девица оторвалась от разглядывания своих разноцветных ногтей, окинула меня оценивающим взглядом и прыснула.

      – Мальчик, ты не туда зашел, – сказала она, – аркадные автоматы через два здания дальше. Здесь играют взрослые дяди и тети. Ступай себе, – она помахала рукой в воздухе, показывая, куда мне надо было, по ее мнению, ступать и с какой скоростью.

      – Извините, – я достал из внутреннего кармана пиджака мятую фотографию Нанасэ-онээсан, которую вынул из рамки, которая стояла дома на полке. На фото Нанасэ и я стояли рядом, одетые в кимоно, а у меня в руке был огромный леденец. Синдзи-кун помнил момент, когда было сделано это фото, это был летний фестиваль, Нанасэ отпросилась с работы, и они провели вместе весь день, дурачась и развлекаясь.

      А леденец, кстати, Синдзи так и не доел, уж больно большой тот оказался. И вообще, сам Синдзи от этого леденца смущался, потому что (как он сам считал) он уже не ребенок, чтобы вот так вот ходить на летний фестиваль со старшей сестрой и леденцом. Но глядя на умоляющее лицо Нанасэ, уступил и сфотографировался с этим огромным сахарным безобразием в руке.

      – Извините, вы не знаете эту девушку? – спросил я, показав фото разноцветной девушке.

      Та взглянула на фотографию и пожала плечами.

      – Что-то не припомню, хотя лицо знакомое. Погоди-ка… – она привстала и крикнула куда-то в зал: – Торико! Позови этого ленивого засранца из кладовой! – и уже обращаясь ко мне: – Спроси у Гендзи, он может знать. А тебе это зачем?

      – Это моя сестренка Нанасэ, она дома второй день не появляется, – объяснил я ситуацию.

      – О… ну это вряд ли. У нас тут, как правило, мужчины играют, но мы следим, чтобы никто на сутки не задерживался и много денег не проигрывал, – покачала головой разноцветная девушка. – Тут же все свои и всех знают. Так что не тушуйся, если она здесь бывает, Гендзи точно ее узнает. – Глядя в мои ничего не понимающие глаза она пояснила: – Гендзи – мой старший брат, он здесь работает, а меня посадил на пару минут, пока он в кладовой товар принимает. Меня, кстати, Камико звать, а тебя как?

      – Ямасита Синдзи. – Я поклонился.

      Камико еще раз прыснула.

      – Ты ведешь себя как иностранец, – сказала она, – точь-в-точь.

      – Что тут такое? – откуда-то из-за стены появился мускулистый парень лет двадцати пяти, одетый в спецовку, на ходу вытирая руки какой-то замызганной тряпкой. – Тебя уже на минуту оставить нельзя…

      – Уже полчаса прошло, как