Враг изначальный. Олег Белоус

услышал приглушенный закрытыми дверьми голос жены, кажется из кухни, – Вставай, лежебока! Опять проспишь и будешь бегать по квартире как угорелый!

      – Сейчас, дорогая, уже встаю!

      Небрежно откинутое одеяло полетело в сторону, ступни коснулись прохлады пола. Он шагнул к стене, пальцы коснулись сенсорного замка, широкие панели разъехались в стороны, открывая встроенный шкаф, одеяло и подушки полетели вовнутрь.

      Привычно нащупал сенсор на спинке кровати, нажал, бесшумно сложившись, она исчезла в стене. Дверь в коридор с легким шипением распахнулась.

      Продолжая вытирать полотенцем, влажный после старомодного душа «ежик» волос, неторопливо поднялся по зигзагообразной лестнице на второй этаж, зашел в столовую.

      Мария восседала за прозрачным – по моде, обеденным столом, в руках – исходящая горько-сладким запахом свежезаваренного кофе фарфоровая чашка. Девушка подняла взгляд карих глазищ, в глубине которых будто вспыхивали и гасли искры, по лицу промелькнула мимолетная улыбка. В коротком белоснежном топике, открывавшем плоский и мускулистый животик, в домашних облегающих брючках, она выглядела как всегда – прекрасно, а то, что было скрыто, давала простор для нескромных мужских фантазий. Дэн сглотнул слюну, поцеловал в подставленную щечку. Пахнуло тонким и до крайности возбуждающим ароматом, наводящим на мысль о женской ласке и тепле. Присел на стул напротив.

      – Домовой, новости, – небрежно бросил в пространство.

      В серебристом овале на обоях будто возник провал, замаячила слащавая физиономия диктора. Ниже торопливо потекла новостная лента. Ойкумена жила обычной жизнью, бесконечно далекой от идеалов справедливости. Строили интриги против Директории Англосаксонская Федерация и Нипонская империя. Впрочем, и возможностью подложить друг другу свинью они не брезговали. На малоосвоенных планетах фронтира вооруженные стычки не только с инопланетянами, но и между людьми.

      Дэн вздохнул и отвернулся от телевизора.

      – Можно получить завтрак? – погладил себя по тощему животу, – Умираю с голода.

      Мария удивленно вскинула тонкие, тщательно выщипанные брови. В слегка косящем и за миг до этого затуманенном взгляде, появился опасный блеск.

      – Соловьев, не зли меня, когда это тебя дома не кормили? – вздернула подбородок, стала надменной светской львицей.

      – То-то же!

      Дэн вскинул руки, изображая, что шуточно сдается в плен.

      Девушка поднялась со стула, приблизилась к белоснежной громадине вакуум-холодильника, на обеденный стол легла еще горячая тарелка с яичницей и поджаренным беконом, следом исходящая парком чашка горячего кофе.

      В темно-карих глазах девушки загорелся отчаянный огонек, красиво очерченные и яркие губы своенравно искривились.

      – Ну и куда на этот раз? – капризно, как может позволить себе женщина если она любит и любима, проворковала Мария, наматывая на палец медно-золотистых локон,