Тигровой лилии полоски. Татьяна Рогожина

это без меня.

      Нарезая круги вокруг небольшого голубого с серебром храма, который среди темных невзрачных построек выглядел чересчур ярким (впрочем, храм и должен притягивать взгляд своим светом), он почти избавился от раздражения. Чего, собственно говоря, разошелся?! Сам-то, крещеный еще в раннем детстве, в церковь время от времени заглядывает, не часто, конечно, но случается, если нужно свечку поставить, о здоровье родных попросить, или, наоборот, вспомнить об ушедших. Сына тоже крестил, когда время подошло. Стоял как миленький, слова за священником повторял, и крест целовал, не задумываясь – истинна ли вера его или это просто дань моде.

      – Ну, и как там? – уже миролюбиво спросил он девушку, когда она появилась из дверей церкви, освобождая волосы от положенной в таких случаях косынки.

      – Как везде, иконы, свечи, – сухо ответила Маша.

      Уловив перемены в его настроении, она решила немного отыграться за подпорченный выходной.

      – Ну, что, домой поедем? – спросила она чуть с вызовом.

      – А шашлык? – не согласился Владислав, шутливо сложив брови домиком, – что ж мы самого вкусного, получается, лишимся?! Ради него, можно сказать, все и затевалось. Не-е, Марья, пока не накормишь, не поеду.

      Вернув себе легкость в общении, а воскресному дню – ощущение праздника, он вдруг предложил Маше совместную поездку на неделю в Турцию, хотя раньше имел совсем другие планы.

      Весна и люди так не постоянны в своих настроениях.

      3

      По дороге домой, сытые и немного уставшие, не то от свежего воздуха, не то от усилий, что пришлось затратить, чтобы уйти от конфликта, они почти не разговаривали, думая каждый о своем.

      Машу больше всего беспокоили слова, что шепнула на прощание Ирина.

      – Не – твой, – сказала она, – зря только время теряешь.

      – Но почему? – вскинулась Маша, не желая расставаться с мыслями о совместном с Владом будущем.

      Но подружка лишь пожала плечами, добавив:

      – Ты ответ знаешь сама. Он тебе не родной.

      А Влад вяло мечтал о летнем отпуске, до которого еще пахать и пахать, прикидывая попутно, с какой суммой он готов расстаться, чтобы после отдыха не сожалеть о напрасно потраченных купюрах.

      Как вдруг огромная темная тень метнулась прямо под колеса, заставив резко нажать на тормоз. Маша взвизгнула, закрыв лицо руками, но крупный лось, чудом не зацепив машину, промчался мимо и мгновенно исчез, ловко маневрируя в изломах кустов и деревьев, а шедшая за ними старенькая «мазда» остановилась почти вплотную.

      Чувствуя дрожь в руках, Влад, чтобы восстановить сбившееся дыхание, осторожно съехал на обочину, к нему присоединился и пожилой водитель иномарки. Не сговариваясь, они вышли наружу.

      – Ну, земляк, – сказал мужик, закуривая мятую папиросу и возбужденно посматривая через дорогу в сторону леса, куда исчез виновник переполоха, – ты, видать, в рубашке родился! Лосяра-то