Пиво с чипсами. Борис Гарбузов

me that you were before

      My lover and my wife,

      For I could let you burn me or

      You took my peaceful life.

      For all the times we were apart,

      Till very final day

      We burnt each other’s frozen heart

      In such a lofty way.

      Receive my thanks and my regret.

      One minute’s left to leave.

      Your name I won’t ever forget.

      Forgive me, please, forgive.

      I’ve become

      So, melancholy.

      Do not cry.

      By the morning,

      Sweetest morning,

      I shall die.

      Translated by Boris Garbuzov, 1995.

      Отвергнутые вечностью

      Отвергнутые вечностью,

      Воспетые металлом,

      Идем, не ведая о том,

      А дале за горой …

      В земле сырой могильный строй.

      Спинами обожженными

      Доколе нам зиять?

      А тем, кто отошел от нас,

      Оставим вспоминать

      В земле сырой могильный строй.

      Борис Гарбузов. 1990.

* * *

      Refused with an eternity,

      Caroled with pure metal,

      Ignoring that we go forth,

      Behind the Gates of Dooms…

      There’re buried troops in resting tombs.

      Our’ backs against the scorching sun

      Won’t ever shade and rest.

      And those leaving us for good,

      Let fulfill my request:

      Remember troops in resting tombs.

      Translated by author, 1995.

      Юнкерам

      Я не знаю, кому

      И зачем это нужно,

      Кто послал их на смерть

      Не дрожащей рукой,

      Только так бесполезно,

      Так зло и ненужно

      Опускали их в вечный покой.

      Александр Вертинский.

To the Cadets

      I don’t know for what

      And for whom it is needed,

      Who dispatched them for death

      With un-quivering arm,

      But it was so useless,

      So cruel and evil,

      When they put them forever to calm.

      Translated by Boris Garbuzov, 1995.

      «К мысу радости, к скалам печали»

      Написано в даунтаунском бачелоре. Ассистировал Майк Левин. В 1998 я пригласил привановскую публику к поэтическому соревнованию по переводу этой песни, но не получил участников. Публиковалось, кроме того, в Лавке Языков Макса Немцова. Там меня нашла Катерина Савостьянова, продвинувшая другие переводы. Со временем внесены небольшие коррективы. Оригинал записан с исполнения Гребенщикова.

* * *

      К мысу радости, к скалам печали,

      К островам ли сиреневых птиц.

      Все равно, где бы мы ни причалили,

      Не поднять нам усталых ресниц.

      В мутном стеклышке иллюминатора

      Проплывут золотые сады,

      Солнце тропиков, пальмы экватора,

      Голубые полярные льды.

      Все равно, где бы мы ни причалили,

      К островам ли сиреневых птиц,

      К мысу радости, к скалам печали,

      Не поднять нам усталых ресниц.

      Александр Вертинский.

* * *

      To the cape of joy, to the rocks of sorrow,

      To the islands of lavender light,

      All the same where we finally shore,

      We can’t raise our weary sight.

      In the blurred glass of illuminator

      Golden gardens will slowly pass,

      Sun of tropics, palms of equator,

      Azure mountains of polar ice..

      All the same where we finally shore,

      To the islands of lavender light,

      To the cape of joy, to the rocks of sorrow,

      We can’t raise our weary sight.

      Translated by Boris Garbuzov, 1998.

      Гребенщиков против Лимонова

      Текст частично вдохновлен находящимся тогда рядом Шепардом, Виктором Чабановским, показавший