Сибиряк. В разведке и штрафбате. Юрий Корчевский

в тыл. Метров через триста, когда уже и руки не держали, спустились в лощину. Там уже стояли сани-розвальни с кучером в тулупе. Лошаденка была заботливо прикрыта суконной попоной.

      Михаила переложили в сани, санитар уселся рядом.

      – Но, милая! Трогай! – ездовой чмокнул губами, и лошадка бодро потянула сани.

      – Ну что, Ветров, идем в свое расположение.

      Пока они дошли, стало светать. Алексей был удручен: с Михаилом они сошлись характерами, он был ему как старший брат – учил премудростям разведки. А теперь он вроде как осиротел, родственника потерял.

      В теплой избе Алексей стянул с себя маскхалат, сапоги и улегся спать. Устал он сегодня, намаялся.

      Что самое интересное – в последующие дни старшина не приставал к нему с хозяйственными поручениями.

      Алексей отоспался, отъелся, отдохнул.

      А через несколько дней в дивизию прибыло пополнение.

      В избу разведчиков пришел Мокрецов.

      – Ветров!

      – Я!

      – Хватит бока отлеживать, пополнение прибыло, к себе в разведку людей отбирать будем. Собирайся!

      Голому собраться – только подпоясаться.

      Старший лейтенант критически оглядел его:

      – Вид у тебя, Ветров, какой-то не геройский.

      – Какой есть.

      – Медали ему на грудь не хватает, товарищ комвзвода! – вынырнул из-за плеча Мокрецова старшина.

      – Будут еще медали, старшина! Ветров у нас недавно, но уже проявил себя достойно!

      Они пришли к штабу дивизии. Здесь уже построились бойцы маршевой роты. По традиции, первым выбирал себе пополнение Мокрецов.

      – Фронтовики есть? Шаг вперед!

      Из строя шагнули вперед десятка два солдат.

      – Я командир разведвзвода старший лейтенант Мокрецов. Желающие служить в разведке есть? Только добровольцы!

      Сделали еще шаг вперед человек восемь.

      – Ко мне!

      Добровольцы подбежали к старшему лейтенанту.

      – Отойдем в сторонку.

      Дальше отбирали себе пополнение из вновь прибывших артиллеристы, минометчики, связисты. В пехоту попадал разряд – «необучен, годен к строевой».

      А Мокрецов стал опрашивать добровольцев – кто, где служил, сколько был на фронте, как попал в маршевую роту. Двоих он сразу отобрал во взвод: один служил в разведке еще в финскую войну, второй был пограничником. Еще двое были спортсменами, ребятами подтянутыми. Таких обучить, поднатаскать немного – и будут не хуже старожилов взвода. Хотя слово «старожил» для фронтовой разведки не совсем подходящее: состав взвода быстро менялся из-за гибели или ранений бойцов.

      Двое воевали в пехоте, были в окружении – мужики на немцев злые, хлебнувшие лиха. А двоих комвзвода отправил назад, в общий строй. Повоевать они почти не успели – выбыли в госпиталь по ранению, да и физически были слабые. Таких месяц откармливать надо и только потом обучать. Но на это не было времени. Разведвзвод – не санаторий. Поступит приказ – его исполнять надо.

      Командир взвода переписал фамилии бойцов, собрал красноармейские книжки и пошел в штаб