Верните, где взяли, или Попаданка для дракона. Лана Морриган

шись ладонями мне в спину. – Я, между прочим, два месяца думала о том, что подарить тебе на день рождения.

      – И за два месяца не придумала ничего лучше, чем сбросить меня со скалы? Ты точно моя подруга?

      – Лучшая! – Лена продолжала давить. – Ты должна избавиться от страха высоты.

      – Сомневаюсь, что это так работает. Так ведь? – поинтересовалась я у мужчины, сжимающего в руках снаряжение.

      – Ну. По-разному. Кто-то действительно преодолевает себя и приходит еще. А кто-то теряет сознание в полете… и больше не приходит, – хмыкнул он.

      – В себя?.. – спросила я севшим голосом.

      – Прыгать повторно…

      – Вот спасибо, – возмутилась подруга. – Помогли! А давай ты выпьешь перед прыжком.

      – А давай я просто не стану прыгать, – предложила я.

      – А вот это не положено, – инструктор отрицательно замотал головой. – Мы не допускаем в состоянии алкогольного опьянения.

      – Я бы дерябнула, – призналась я. – Не так я себе представляла свой двадцатый день рождения, – нервно рассмеявшись, я сделала шажок, вытянула шею и посмотрела вниз.

      – А для именинников у нас особое предложение. Два прыжка по цене одного.

      – Хы-хы-хы, – глупый смешок сам вылетел у меня изо рта. – Считайте, что вы ничего не слышали про день рождения.

      – Ого-о-онь! – восхитилась Лена. – Уверена, тебе понравится. Смотри, как там красиво.

      – Красиво, – согласилась я. – Очень красиво, и среди этой красоты буду лежать размазанная я.

      – Девушка, – мужчина недовольно нахмурил брови, – у нас десять тысяч удачных прыжков.

      – А сколько неудачных? – поинтересовалась я, все ближе подходя к перилам и рассматривая буйную зелень под нами.

      – Один.

      – Один?! – воскликнула я в ужасе.

      – По вине прыгуна. Наше снаряжение всегда в идеальном состоянии.

      – И в чем его вина? – уточнила я, подозрительно сощурив глаза.

      – Отсутствие мозга.

      – Но это точно не твой случай, Стась. С мозгами у тебя все в порядке. И если бы было что-то серьезное, их бы давно закрыли, – шепнула Лена.

      – Ну что, решили? – поинтересовался инструктор.

      – Только представь, как ты летишь и любуешься видом на ущелье, – жужжала подруга.

      – Падаю с зажмуренными глазами и матерюсь, как… моя бабуля, – поправила я.

      – Тебе ее никогда не переплюнуть.

      – Я очень на это надеюсь.

      – Если решишься, я обещаю, что тоже прыгну, а ты снимешь видосик, – Лена взглядом указывала инструктору, мол, одевайте ее, пока я зубы заговариваю. – Клянусь, – она подняла правую, – прыгну. Подруга я или поросячий хвост?

      – Пожалею я об этом, – выдохнула я.

      Высота манила. Шептала: “Шагни!.. Шагни!..” Да и безумная часть меня хотела совершить этот безрассудный поступок.

      – Ой-ей-ей, – Лена засуетилась, – быстрее ее снаряжайте.

      – Девушка, вы нам только мешаете, – проворчал инструктор.

      Одевали меня в четыре руки. Быстро-быстро, чтобы я не успела осознать собственную глупость.

      – Ногу. Вторую, – командовал мужчина. – Теперь руки. Угу. Сейчас закреплю.

      Я послушно выполняла все, что он говорил, с трудом разбирая слова. Собственное сердце оглушало. Меня крутили, дергали, как тряпичную куклу, проверяя узлы и крепления.

      – Вот так держишь трос. Подходишь к краю и делаешь шаг. Отпускаешь трос.

      – А если я не смогу?.. – спросила я плаксиво.

      – У нас все смогли, – мужчина наступал, вынуждая меня медленно приближаться к краю платформы

      – Что? И никто не отказывался? – он молчал. – Никто-никто? Никогда-никогда? Вообще ни разу?!

      – Ни разу.

      Я скосила взгляд, посмотрела вниз. Мамочки! Да зачем мне это нужно? Да пропади Ленкин подарок пропадом! Я же высоты боюсь. Встану на табурет помочь ба снять занавески, а у самой колени дрожат. Нет! Нет! Нет!

      – Я буду первой! – выпалила я, твердо решив, что прыжки с тарзанки – это не мое. – Я передумала! – сообщила я.

      – А? – переспросил инструктор.

      – Я передумала! – повторила я, не сразу сообразив, что он смеется надо мной.

      – Не слышу, – ответил он так же громко, как и я. Сунул мне в руки канат и с улыбкой на губах толкнул в грудь.

      – А-а-а! – заорала я. – А-а-а!

      Вот сейчас я была бы благодарна организму за обморок. Даже стыдно потом не было бы. Благодать. Отключилась, а пришла в себя, когда уже сняли. И зря я переживала, что смогу сквернословить. У меня случился отказ мыслительной деятельности – могла только орать, тараща глаза на приближающуюся каменистую поверхность. И я ускорялась. Летела навстречу острым выступам слишком быстро.

      – Не хочу умира-а-ать! – завизжала я, зажмуривая глаза в ожидании удара.

      “Хотя