Юми. Алёша

вернемся… Только почему-то нам дали цистерну солярки только в один конец. И не объяснили, как синхронизировать. Типа, на месте разберетесь!

      Древесный посмотрел на сержанта, тот отвернулся.

      – А может, Они, – сержант таинственно указал пальцем в небо, – ждут, когда мы найдем и синхронизируем куб, выполним приказ Родины, так сказать, а дальше возьмут и запустят «барракуду», только нас и видели!

      – Не дури, сержант! Мы ж свои, нас-то зачем? Своих не бросают!

      – Да уж, знаем, проходили как-то…

      БТР резко дернулся и остановился.

      – Что случилось? – чертыхнулся Древесный.

      – Товарищ лейтенант, взгляните на тот берег, – Конев щелкнул несколько раз по кнопкам пульта управления и постучал по дисплею костяшками пальцев.

      Картинка стала четче: на том берегу Москвы-реки шевелилась серая масса, как будто там текла другая, еще более полноводная река. Эта река вскоре застыла, превратившись в неподвижную глыбу.

      – Увеличь берег, – произнес лейтенант.

      Оператор снова щелкнул по клавишам, берег приблизился. Военные увидели сотню исполинов, которые что-то рассматривали в воде.

      – Увеличь, – снова отдал приказ лейтенант и через мгновенье заметил плот на Москве-реке. – Увеличь это!

      Картинка стала отчетливей: на плоту, прикрыв глаза ладонью, лежал мужик в джинсах, рядом – обрез и рюкзак.

      – Не пойму, к какому берегу он ближе, путешественник чертов!

      – Он к нам ближе, – заговорил один из бойцов.

      – Посередке он, – прокряхтел водитель бэтера.

      – Дай общий план, – отдал команду лейтенант. – И скинь вид Хлебникову.

      Оператор щелкнул пультом и на картинке снова появились юми. Огромные, косматые, с острыми когтями, они стояли без движения. И как будто смотрели сквозь броню в самые души людей.

      – Они что, видят нас? – спросил кто-то.

      – Скорее чувствуют, что мы здесь.

      – Механик, у нас маскировка в порядке? – уточнил лейтенант.

      – Так точно, все хорошо… Главное, не волнуйтесь, – механик покосился на «барракуду».

      – Суки, где вы? Я слышу вас! – донесся истошный крик откуда-то с Москвы-реки.

      – Мужик на плоту орет, – пояснил Конев. – Какая нелегкая его занесла туда!?

      Гиганты зашевелились, к краю набережной шагнул один из исполинов, нагнулся, а еще через секунду огромный камень весом килограмм в двести взмыл в воздух. Он пролетел метров тридцать и попал точно в плот. Мужик издал отчаянный стон и исчез под водой, а обломки пенопласта и бревен продолжили свой путь дальше по течению.

      Алексей Древесный снял фуражку, обернулся на пеших военных и замерших вдоль кремлевской стены БТР, тихо прошептал «Аминь» и снова всмотрелся в противоположный берег. Юми, тот самый, что утопил плот минуту назад, так же невозмутимо стоял впереди всех и зловеще разглядывал отряд Древесного.

      «Какая на хер разница, чего они ждут», – подумал лейтенант и скомандовал:

      – Огонь!

      …Когда