В сумраке дракон не видим. Ольга Г. Гладышева

пусть даже в сотню километров. По каким туннелям этот свет передается? Световолоконная оптика? Что даст на расстоянии эффект «как будто отодвинули заслонку»? Какую заслонку? От чего? После разрушения наполненный взрывчаткой шар с вымпелами мог отлететь на километр от места падения основных осколков и взорваться. Тогда лунатики смогли бы узнать из отчеканенных в нержавейке пятиугольников о существовании СССР и о земном летоисчислении «сентябрь 1959». Но отлететь на сотни километров…

      На следующий день Александр собирал в единый отчет сброшенную коллегами информацию, но его работа была безжалостно прервана появлением Вероники.

      – День добрый, Александр, вы не очень заняты? – едва закрыв за собой дверь, произнесла она.

      – Да вроде не очень. Кстати, ты не знаешь, что с Аленой стряслось? Какая-то она не такая, не обычная в последнее время.

      – Мы все нынче не обычные, так что вы не пугайтесь. Не будете? Ну вот и ладушки. Знаете, Александр Александрович…

      Начальника лаборатории покоробило. Когда обращаются по имени-отчеству, ничего хорошего обычно ждать не приходится. Вероника – аспирантка, и хоть она значительно младше, Александр все-таки предпочел бы обращение по имени. «Ведь мы не просто рабочая группа института, – думал он, – мы одна команда, а в команде излишняя субординация не нужна». Александр долго добивался, чтобы Вероника обращалась к нему по имени и на «ты», но сегодня почему-то произошел сбой.

      – Мне бы хотелось сегодня вам рассказать, – менторским тоном начала Вероника с каким-то отчаянием глядя в окно, – что наибольшей популярностью в настоящий момент пользуются вот такие презервативы с пупырышками.

      – Что? – Александр от удивления даже привстал из-за стола.

      – Ну вот, например, как эти. Посмотрите, голубенькие, розовые.

      Вероника выложила на стол несколько упаковок. Александр отказывался верить своим ушам, а заодно и глазам.

      Щеки Вероники смущенно раскраснелись, глаза блестели, она была восхитительно красива, однако лицо при этом выражало полную невинность, и это озадачивало еще больше.

      – Вероника Антоновна, а не потрудитесь ли вы, любезная, объяснить, что бы это все значило?

      – Вот эти с яблочным вкусом, эти с клубничным, а эти с банановым, – не обращая на Александра особого внимания, продолжала она.

      – Вероника, я не собираюсь из них компот варить, честное слово. Зачем они здесь?

      – Я просто хочу вам их подарить.

      – В честь чего? То есть с какого бодуна? Как в вашу умненькую головку могла прийти подобная мысль?

      – А чего вы испугались? Я же себя не предлагаю.

      – Слава богу, хоть это радует.

      В лице Вероники что-то дрогнуло:

      – Александрчик Александрович, миленький, возьмите их, ну пожалуйста, я потом все объясню.

      – Вы что, сговорились меня с ума сегодня свести?

      – С ума?