Араб Пётр Великий. Михаил Васильевич Шелест

Но вы подумайте, повспоминайте. Вы свободны, брат. Пока, – сказал он, и по моему телу снова пробежала дрожь.

      * * *

      Монах ждал меня у двери, вероятно смерено проведя всё это время в молитвах. В таком же темпе мы пробежали по туннелям, и выскочили из той же двери.

      – Вам туда, – сказал монах и показал на право.

      Когда я вернулся на джонку, темнело. Возвращавшийся из увольнительной экипаж продолжал веселье, то и дело переходившее в танцы, на причале, собирая вокруг себя желающих бесплатно выпить. Кувшины и бутыли с вином переходили из рук в руки. Но когда пробили полночные склянки, последний моряк шагнул на палубу и тут же свалился.

      Я смотрел с юта на валяющиеся на палубе спящие тела с теплотой в душе.

      – Как дети. Засыпают там, где сморит сон. И тянет моряков к тому же – к тёплой женской груди, – усмехнулся я.

      Они были отличные ребята, мои моряки. Я был рад за них, что они снова вернулись домой. И да, половина из них спишется с корабля и вернётся к родным и близким. А мне придётся донабирать экипаж и доделывать не сделанное дело. Хотя, наверное, эта хитрая рыжая морда Людвиг уже сделал его за меня. Я снова погладил обратную сторону тонкого пергамента карты пальцами и ощутил на нем выступы от проколов иглой.

      – Прокол на проколе, – пробормотал я. – Но мне же простительно… Я же не в своём уме.

      Теперь я понимал, почему я оказался на Английском паруснике с соответствующими документами от короля Англии Генриха Восьмого. Вспомнил, как мы заходили в Джиду – порт Мамлюкского Султаната, куда заход португальским судам был закрыт. Вспомнил, как вручал губернатору письмо Генриха Восьмого для султана Кансух аль-Гаури и свои верительные грамоты.

      Вспомнил, как посещал гробницу Хаввы, прародительницы всего человечества, и как пытался найти, помеченные на карте ориентиры, привязанные к ней.

      Я высчитал нужное мне место, но на нём стояла не ещё одна гробница – некрополь Марии, как было указано на карте, а чьё-то заброшенное жилище. Выгрузив порох – подарок султану от «Генриха Восьмого» – мы простояли в Джиде трое суток, а я перерыл в «сакле» и под ней весь песок. Единственной пользой от нашего захода в этот порт стала зарисовка строящейся вокруг города крепости.

      Но, узнанное мной, меня, как не странно, не смутило. Интриги и приключения, это самое моё. А тут, оказывается, ещё и вражда между монашескими орденами. То, что доктор прописал от скуки.

      * * *

      – Рассказывай.

      – Все четверо прошли в постоялый двор «Пьяная Лошадь». Это на запад от порта в трёх кварталах. Они сели за стол и заказали вина и мяса. Мы тоже вошли следом и тоже заказали. Они сидели миро разговаривая, но примерно через три склянки дон Дуарте, вдруг ударил сначала одного кинжалом в горло, потом другого, но попал ему в плечо. Третий господин ударил дона Дуарте кинжалом в спину, а второй добил его ударом кинжала в грудь.

      – Какие благородные люди, – сказал я, чуть качнув головой. – Какие здесь удивительные порядки! Рыцарские кодексы забыты? И