Стоп-кран. Дмитрий Сенчаков

рассказала, что переехала из центра в гостиницу «Арлена́к». Вчера там в концертном холле выступала френч группа «Арт Зойд». Марвелес! А сюда, на улицу Бабило́ба её пригласили знакомые музыканты фром «Джопасве́ри», с которыми она как раз и познакомилась на вчерашнем концерте. Мы переглянулись и пожали плечами.

      – Трэнди-брэнди, бэлэлэйка! – с упрёком воскликнула Ким и пнула Осипа локтём. – Духовная pizza! Надо знать!

      Мы дружно прыснули. Ким обиделась.

      – Если честно, я вообще не понимаю, как иностранцы учат русский язык? – начал я, когда смех себя исчерпал. – Попробуйте объяснить им, почему в русском языке есть «отдыхающие», но в то же время «задыхающиеся»?

      – Не смыкающие! – с пол-оборота завёлся Осип.

      – Пресмыкающиеся, – подтвердил Костя.

      И мы заржали повторно.

      В комнату ввалились патлатые дрыщи в засаленной джинсе. Один из них волочил авоську с пивом. Нищебродский вновь перевозбудился:

      – А вот и рок-группа «Жопа зверей» в полном составе. Бывший школьный ВИА «Красные макаки».

      Поручкались. Щупальца дрыщей напоминали жабры: кожа колючая, хватка вялая.

      Ручейки разговорчиков журчали, разбегались, сталкивались, перетекали от одних собеседников к другим. Глаза дога вращались между ними. Пёс сёк всё, несмотря на высокую плотность информации. Зазвенели чашки, зашипели вскрываемые бутылки. На столе под промасленной газетой «Гудок» обнаружилась практически целая тушка селёдки.

      – Жаль, хлеба нет, – посетовал Осип.

      – Так вот же свежий хлеб. Позавчера был сегодняшним, – вяло отозвалась малахольная дама без возраста в огромных очках, доселе ничем себя не проявлявшая. Оказалась хозяйкой комнаты. В тусне её звали «Мамой». А настоящее имя мы так и не узнали.

      Жизнь налаживалась. Ким заулыбалась. Как же неестественно белы её зубы! Жирный голубь уселся на отлив за давно немытыми стёклами и враждебно нахохлился в нашу сторону.

      Болтовня потихоньку слила́сь в одну полноводную реку, обсуждали примитивные тексты российской попсы. Фронтмен, он же гитарист и запевала, с апломбом рассказал, что в своих текстах старается избегать пошлостей и банальностей.

      – Только не всегда получается, – с улыбкой срезал его басист.

      – Да ладно вам, старики! – примирительно выступил барабанщик.

      – В англоязычных песнях тоже куча фигни, – подключился я.

      – И ещё какой! – подтвердил клавишник. – Если буквально читать тексты хитов, волосы встают дыбом.

      – Сколько придыханий, к примеру, по поводу Синатры, – напомнил я. – Принято считать, что Stranger in the Night – песня о любви с первого взгляда. Типа, что-то в твоих глазах меня впечатлило; что-то в твоей улыбке меня зацепило. Ага!

      – И сердце ему подсказало… – клавишник явно был в теме.

      – Да! Давайте пристально поглядим, что же подсказало Синатре его сердце? Что он влюбился на всю жизнь? Щас! Буквально он спел следующее: I must have you, то есть «я должен вас иметь».

      – Поиметь, –