Стоп-кран. Дмитрий Сенчаков

задумывался об этом, – честно ответил Серов, – но, по-моему, это скучно. Убеждён, что фирма «Неон» должна стать эксклюзивным дистрибьютором. Будем завозить в страну товары одного бренда. Зато весь ассортимент, крупным оптом, по заводским ценам. И чтобы его приобрести, будут обращаться к нам, потому что больше нигде такого товара не достать.

      – Ничего не делать и зарабатывать – это привилегия, – перебил коллегу Белов.

      – Наверное, этому долго учиться надо? – предположил я.

      – Учиться тут нечему. Я же говорю – это привилегия. В советской экономической парадигме таких счастливчиков было много, и назывались они – пенсионеры.

      – А теперь, выходит, свою пенсию нужно самим зарабатывать? – Костя плавно вырулил на любимую тему о социальных перспективах Точнее – бесперспективах.

      – Не знаю, как ты, а я так давно понял, что пенсию свою не увижу, – Белов плеснул в стакан глоток вискаря и изящно закончил мысль: – А если и увижу, то не разгляжу.

      Мы с Костей вновь многозначительно переглянулись. Определённо, нам нравился Белов.

      – Знаешь, что такое идеальная пенсия? – продолжил он ликбез для чайников.

      – Тысяча баксов! – заискрился Костя, а сам вспотел от такой наглости, ведь средняя зарплата в стране в то время не дотягивала и до десяти долларов в месяц.

      Серов с Беловым ухмыльнулись. Им импонировал наивный запал этого дерзкого скромного парня.

      – Идеальная пенсия – это купонный доход с облигаций, – раскрыл карты Белов.

      Переспрашивать мы не стали. Приняли к сведению как есть, ничего не поняв. Ибо ясно было, что затронута тема не одной лекции, а, возможно, и целого финансово-экономического курса. Что мы тогда могли об этом знать?

      Белов, безусловно, заработал очки в тот вечер. С тех пор, каждый раз, когда мы отвозили денежку в Волгоградский райком, мы инстинктивно искали с ним встречи. Касались в беседах того или иного аспекта материальной стороны бытия, и Белов раскрывал его с неожиданной стороны. Умозаключения Белова традиционно отличались стройностью в своей простоте и логике. Он не случайно занимал должность именно финансового директора.

      – Мы живём в дерзкую и динамичную эпоху, – увлёкся Белов. – Происходит смена технологической парадигмы. Посмотрите, сколько новейших технологий приходит в Россию: компьютеры и широкие возможности их использования, пейджеры и мобильная связь, минифотолаборатории «Агфа», «Кодак» и «Коника», копировальные салоны на базе оборудования «Ксерокс» и «Кэнон»…

      – На Московском опытном заводе «Грамзапись» запустили первую в стране линию по производству компакт-дисков, – перебил я.

      – Вот! – Белов доброжелательно кивнул и продолжил: – И приходят эти технологии сюда не потому, что пал железный занавес, а в силу того, что они реально новые и перспективные. Инвесторы во всём мире выбирают именно их, чтобы выгодно вложить свои активы.

      – Сдаётся мне, что перспективность некоторых из них сильно преувеличена, – пожал плечами осторожный