Криптономикон. Нил Стивенсон

раздает каждому по два экземпляра с заранее впечатанными именами и фамилиями: Рэнди Уотерхауз, Эберхард Фёр, Джон Кантрелл (в черной шляпе) и Том Говард (полный блондин). Когда Джон и Том тянутся за листками, свет, сочащийся сквозь жалюзи, вспыхивает на браслетах. На каждом выгравированы медицинская эмблема и какой-то текст.

      – Эти выглядят иначе, – замечает Рэнди. – Опять поменяли текст?

      – Да! – говорит Джон Кантрелл. – Версия 6.0 – только на прошлой неделе выпустили.

      В любом другом месте такие браслеты означали бы, что у Тома и Джона что-то опасное для жизни, скажем, аллергия на антибиотики. Врач, вытащивший их из разбитого автомобиля, увидел бы браслеты и выполнил указания. Однако здесь, в Силиконовой Долине, все иначе. На одной стороне браслетов написано:

      В СЛУЧАЕ СМЕРТИ СМ.

      ИНСТРУКЦИЮ ПО БИОСТАЗИСУ

      НА ДРУГОЙ СТОРОНЕ

      ВЫПОЛНИ ИНСТРУКЦИЮ

      ПОЛУЧИШЬ $ 100 000

      а на другой:

      ПОЗВОНИТЬ ЗА УКАЗАНИЯМИ

      1-800-NNN-NNNN

      ВВЕСТИ 50 000 ЕД ГЕПАРИНА ВНУТРИВЕННО

      ПОДДЕРЖИВАЯ СЕРДЕЧНО-ЛЕГОЧНУЮ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ

      ОХЛАДИТЬ ЛЬДОМ ДО 10° С

      ПОДДЕРЖИВАТЬ PH 7,5

      НЕ ПРОВОДИТЬ ВСКРЫТИЯ!

      НЕ БАЛЬЗАМИРОВАТЬ!

      Это рецепт заморозки мертвого – или почти мертвого – человека. Люди, которые носят такие браслеты, верят, что так можно заморозить мозг и другие нежные ткани, не разрушая их. Через несколько десятилетий, когда развитие нанотехнологии сделает возможным бессмертие, их, если все будет хорошо, разморозят. Джон Кантрелл и Том Говард верят, что с определенной степенью вероятности будут продолжать разговор спустя миллион лет.

      Наступает тишина. Все изучают соглашения, выхватывая взглядом привычные пункты. Они на круг подписали, наверное, сотню таких соглашений. Здесь это все равно что предложить гостю чашечку кофе.

      Входит женщина с хозяйственными сумками, улыбается, просит извинить за опоздание. Берил Хаген похожа на добрую тетушку, ее легко представить в фартуке с яблочным пирогом в руках. За двадцать лет она была главным бухгалтером двадцати маленьких высокотехнологических компаний. Десять закрылись, все за исключением второй – не по вине Берил. Шестой была Вторая Попытка Рэнди. Одну поглотил «Майкрософт», одна стала процветающей независимой компанией. На этих двух Берил заработала достаточно, чтобы выйти на пенсию. Она консультирует и пишет книги, одновременно подыскивая что-нибудь интересное, чтобы вернуться к активной работе. Ее присутствие в комнате означает, что «Эпифит(2)» – не полное фуфло. А может, она просто не хочет обижать Ави. Рэнди обнимает Берил, отрывая ее от пола, потом протягивает два экземпляра соглашения.

      Ави отсоединяет экран от большого лэптопа и кладет его на проектор, так что свет, проходя через жидкокристаллический экран, проецирует изображение на доску. Это обычный рабочий стол: пара окон и несколько ярлыков. Ави обходит всех, собирает соглашения, просматривает, возвращает каждому его экземпляр, остальные убирает