Князь Рязанский. Михаил Васильевич Шелест

пальца левой руки по внешней стороне кисти, и он вскрикнул. Морщась от боли и потирая руку, он смотрел на меня.

      – Вырос, значит, – ухмыльнулся он, – так может, на кулачки? – С надеждой в голосе спросил он, оглядывая зал. Питухи молча наблюдали за нами. В корчме стихло.

      – А что, может и спор земельный, заодно, решим? – Спросил он, пренебрежительно осматривая меня сверху вниз. Он был выше меня на голову. – Или забздишь, сотник, херов.

      Я услышал, как мои бойцы зашевелились в своём углу, и боясь, что они вспугнут добычу, сказал:

      – В «поле»3? Свалка-цеплялка?

      Князь радостно и облегчённо выдохнул, и сказал:

      – Все слышали? Княжич вызвал меня в «поле» на свалку-цеплялку.

      В кабаке загомонили.

      – Так, какой уговор? – Спросил я.

      – Какой спор, такой и уговор. Ваш удел против моего.

      – Годиться. И твой двор в Твери, – уточнил я.

      Он подумал.

      – А ты что против него ставишь?

      – Цену его.

      Все в кабаке охнули.

      – Согласен. Выходи, – сказал он.

      – Только, если падёшь, съезжаешь со двора сегодня и оставляешь все припасы.

      Он заржал, перекосил рот брезгливой гримасой.

      – Не бывать этому. Я падал когда на кулачки? – Спросил он питухов.

      – Нет! – Закричали все, кроме моих воев, и весело переговариваясь, пошли на выход.

      Увидя моё замешательство, и боясь, что я выберу бесчестие, а не бой, князь сказал:

      – Все слышьте. Если этот щенок побьёт меня, я сегодня же съеду со своего Тверского двора и оставлю ему все припасы.

      – Пиши бумагу, – сказал я, – кто об этом узнает, когда ты сдохнешь.

      – Тогда и ты пиши, – буркнул он.

      * * *

      Мы стояли друг против друга раздетые по пояс. Я свои кольца и перстни снял, а Борис, демонстративно подёргав впившиеся в сосиски пальцев украшения, развёл громадными руками.

      – Можешь надеть свои, – сказал он пренебрежительно, потягиваясь и разминаясь.

      Я тоже слегка размял шею, плечи и кисти рук.

      – Без надобности, – сказал я. – С ногами?

      – А то, как же, – осклабился князь. – Готов?

      – Готов.

      И мы пошли кругом, но он вдруг кинулся на меня, махнув правой рукой. Я поднырнул под руку, шагнул в лево и насадил его печень на моё правое колено, а потом, когда он нагнулся, очень быстро двинул основанием правой ладони по его носу, приподнимая голову и раскрывая его подбородок.

      Продолжив движение левой рукой до его затылка, я, прихватил его, и, потянув на себя и вниз, одновременно правой ладонью резко двинув его челюсть вверх и вправо. Тело его обмякло и опустилось на землю.

      Все выдохнули, и кто-то сказал:

      – Убили…

      – Бывает, – сказал я, обводя глазами толпу.

      Боевые холопы князя кинулись ко мне, но споткнулись о подставленные моими бойцами ноги, и были ими запинаны.

      – Как-то… страшно всё… – сказал кто-то.

      – Всё по правилам, – загомонили другие.

      – Собирайте