Кошки-мышки. Иэн Рэнкин

Караваджо: освещенная середина и постепенно сгущающаяся к краям тьма. От двух больших свечей, стоявших прямо на досках пола, остались только две лужицы парафина. А между ними лежало обнаженное по пояс тело. Положение его – ноги вместе, руки раскинуты – словно имитировало распятие. Стоявшая рядом банка когда-то содержала нечто невинное вроде растворимого кофе, а теперь – несколько одноразовых шприцев. «Ширнутое распятие», – подумал Ребус и виновато улыбнулся своему кощунству.

      Полицейский врач, мрачный и всегда печальный человек, стоял на коленях около тела, будто совершая некий погребальный обряд. У дальней стены фотограф пытался разглядеть показания экспонометра. Ребус подошел к телу.

      – Дайте нам фонарь. – Ребус протянул руку к стоящему ближе всего констеблю. Он посветил на тело, на босые ступни, потертые джинсы, худой торс с выступающими сквозь бледную кожу ребрами. Потом на шею и на лицо. Рот открыт, глаза закрыты. Засохший пот на лбу и в волосах. А это что?.. Почему губы влажные?

      Сверху, ниоткуда, в открытый рот вдруг упала капля. Ребусу показалось, что человек сейчас сглотнет, оближет свои запекшиеся губы и вернется к жизни. Этого не случилось.

      – Крыша протекает, – объяснил врач, продолжая осмотр тела. Ребус навел фонарик на потолок и увидел мокрое пятно. Ясно. Но все равно неприятно.

      – Простите, что я так долго добирался. – Он старался, чтобы голос его звучал ровно. – От чего наступила смерть?

      – Передозировка, – спокойно произнес врач. – Героин. – Он потряс маленьким полиэтиленовым пакетиком. – Если не ошибаюсь, из этого мешочка. В правой руке у него еще один, полный.

      Ребус направил фонарик на безжизненную руку. В полусжатых пальцах – пакетик белого порошка.

      – Понятно, – ответил он. – Я думал, теперь все нюхают, а не колются.

      Доктор наконец поднял на него глаза.

      – Очень наивное представление, инспектор. Можете справиться в городской больнице, вам скажут, сколько в Эдинбурге наркоманов, сидящих на игле. Вероятно, сотни. Поэтому мы столица СПИДа в Британии.

      – Да, нашими достижениями мы можем гордиться. Сердечные заболевания, вставные зубы, а теперь еще и СПИД.

      Доктор улыбнулся.

      – Вот что еще может быть вам интересно. При таком освещении плохо видно, но на теле есть синяки.

      Ребус присел на корточки и снова посветил на верхнюю половину тела. В самом деле, синяки. И много.

      – В основном на ребрах, – продолжал доктор. – Но есть и на лице.

      – Падение? – предположил Ребус.

      – Возможно, – отозвался врач.

      – Сэр? – позвал один из констеблей.

      По его голосу было ясно, что он что-то нашел. Ребус обернулся к нему.

      – Да?

      – Посмотрите сюда.

      Ребус очень обрадовался поводу отойти от доктора и его пациента. Констебль повел его к дальней стене, освещая ее фонариком.

      На чистой стене Ребус увидел рисунок. Пятиконечная звезда, заключенная в два концентрических круга, больший около пяти