Стоп. Снято! Фотограф СССР. Том 3. Саша Токсик

На мопеде я, боюсь, не удержусь пока.

      – Зачем, – упирается младший лейтенант.

      – Ну, хотя бы затем, чтобы с человека подозрения снять, – говорю, – как тебе такая причина?

      Николай подкатывает ко мне через полчаса на шикарном мотоцикле с коляской, выкрашенном в жёлто-синие «милицейские» цвета.

      – Урал! – хвастается Степанов, – садись в люльку, раненый. Я у начальства до обеда отпросился, так что давай поспешать.

      – Ничего, – говорю, – твоё начальство тебе ещё спасибо скажет, – на что Николай хмыкает недоверчиво.

      Трясёт в коляске на просёлке неимоверно, так что изо всех сил стискиваю зубы, чтобы ненароком язык не прикусить. За что так любили этот транспорт в советские годы, ума не приложу. Места мало, зимой холодно, с автомобилем, ну никак не сравнить. Может, купить легче было?

      В лагере археологов нам не рады. Это заметно сразу. Народ при нашем приближении прячется в палатки. Руководитель практики, Аникеев поглядывает со стороны своего штаба, но сам здороваться не подходит.

      Навстречу выбегают только девчонки. Надя и Юлька повисают на мне, чмокая по очереди в обе щеки, а Таня куда скромнее здоровается с Николаем, но, видя, как они переглядываются, чувствуется, что между этими двоими пробегают искры.

      – Осторожно, – охаю я, – меня и так в дороге растрясло.

      – А нам бойкот объявили, – весело сообщает Юлька, – говорят, что из за нас Серёженьку арестовали.

      – Ну, перестань, – перебивает её чувствительная Надя, – жалко же его.

      – А Алика не жалко? – Юля вступает в спор, начатый, очевидно, не сейчас.

      – Ты лучше объясни, зачем мы приехали, – говорит Николай.

      – Нам нужно поговорить с теми, кто пил с Серёгой тем вечером, – объясняю, – думаю, они не всё говорят. Может, думают что помогают ему таким образом, а может, просто не придают чему-то значения. Я точно знаю, что он ни при чём, но надо найти этому доказательства.

      Пока Коля общается с Аникеевым и собирает свидетелей, я оказываюсь в цепких лапках трёх подружек.

      – А тебя из больницы выписали уже? – спрашивает Надя.

      – Конечно, – говорю, – рана пустяковая. Царапина.

      – Ты уверен, что это не Серёга? – Юлька готова обвинять своего бывшего фаворита во всех грехах.

      – Его я бы точно узнал, – отвечаю.

      – Да от него спиртягой прёт, как из водочной бутылки, – морщит нос Таня. – Конечно, узнал бы.

      Я не хочу им объяснять, что сам, возвращаясь со свадьбы, благоухал примерно так же и подобную «особую примету» просто не учуял бы.

      В большой шатровой палатке, прозванной здесь «слоновником», собираются семь человек. Все как раз «слоны», старшекурсники. Некоторые знакомы по визиту к нам «на шашлыки». Все молчат, мнутся. Зыркают, по большей части, недовольно.

      Думаю, был бы я один, мне бы высказали «пару ласковых». Николая в форме всерьёз опасаются, но и сотрудничать не спешат.

      Оглядываю