Вкусные рассказы. Истории, приправленные добротой, теплом души и любовью. Наталья Сысойкина

дверь. Тёплый летний дождь ударил в лицо.

      Нюра подбежала и открыла вторую дверь:

      – Дождь, побоялась, что не увидишь.

      Вся мокрая, она тряслась. Капли стекали по лицу, мокрые волосы облепили плечи её и щёки.

      – На, – Тихон кинул её свою телогрейку.

* * *

      Месяц Тихон подвозил Нюру на работу. Незаметно пришёл июль. Но как-то утром женщина не пришла в назначенное время. Тихон не глушил мотор, стоял почти пятнадцать минут. Потом потихоньку поехал, медленно, всматриваясь вдаль.

      Тихон остановил машину на горке. Нюра бежала через поле. Смешно вскидывая ноги, платок сбился, волосы растрепались.

      Тихон вышел из машины. И пошёл навстречу. Его неожиданно потянуло к ней. Она тяжело дышала. Добежала до него и сунула ему в руки бидон с молоком.

      – Прости, я бы успела… Там клубники целая поляна, – Нюра открыла прижатый к телу подол, в котором лежала собранная клубника, – вечером стадо пройдёт, затопчет. Хочешь клубники с молоком?

      – Я… я…, – сбился Тихон.

      – Что ты? – спросила раскрасневшаяся Нюра.

      – Слов не могу подобрать, – начал он.

      – Так не говори тогда, целуй, – ответила она.

      Тихон не стал больше ждать разрешения и поцеловал её губы со вкусом клубники. Нюра отпустила подол платья, и красные шарики посыпались на землю. А земля впитывала разлившееся из бидона молоко.

      Белые кудрявые облака бежали по голубому небу, подсматривая за двумя людьми посередине цветущего луга.

      Нюра улыбалась. Улыбалась покупателям, которые заходили в магазин. Улыбалась витринам. Подмигивала бутылочкам с напитками, на которых играл солнечный зайчик. То, что произошло утром, не давало покоя, будоражило и заставляло вновь чувствовать себя на седьмом небе от счастья.

      – Лапши мне отвесь килограмм и конфет вот этих, – требовательно тыкала пальцем Люся в самые дешёвые карамельки.

      Нюра быстрыми движениями завязала пакет с лапшой, подвинула ближе к покупательнице и принялась насыпать конфеты.

      – Ой, а конфет сколько? – переспросила улыбающаяся Нюра.

      – А сколько совесть позволит!

      – Не поняла, – сказала продавец и подняла на женщину свои зелёные глаза.

      – Чего не поняла? Тебе конфет решила купить. Замаслить, чтобы ты от мужика моего отстала. Заканчивай пользоваться государственным транспортом.

      – Так он сам…

      – Сам, – усмехнулась Люся, – сам с усам. Сказала, мужика моего не тронь, значит, не тронь. А то чуть что – она прыг к нему в машину. Занят он, свадьба у нас на Покров, поняла? Мне эти сплетни по деревне ни к чему, – сверкнула своими чёрными глазами Люся.

      – По-ня-ла, – протянула Нюра.

* * *

      Вечер клонился к закату. Стадо коров, мерно растянувшись по улице, возвращалось с выпаса. Одинокие комары начали бойко заполнять ближайшие кусты, ощущая, что жаркий день сменяется на прохладу.

      Нюра закрыла магазин на замок и пошла домой. Радость утра сменилась к вечеру грустью. И всё из-за одного человека. Тихона.

      В