Провокатор. Борис Селеннов

что Павел имеет полное право думать именно так, застав его с Ириной вдвоём, хотя причина их встречи была совершенно иной.

      – Да, – как мог твёрдо ответил Сергей. – Ты же сам знаешь.

      – Тогда я тебя так же прямо спрошу, – Павел смотрел ему в глаза, – ты пойдёшь со мной?

      Он не сказал, куда, с какой целью, но Зубов всё понял и, не думая ни секунды, твёрдо ответил:

      – Да.

      – Не пожалеешь?

      – Нет.

      – Даже если будет очень опасно?

      – Я с тобой. До конца.

      Павел протянул ему руку. И Зубов с чувством ответил на крепкое рукопожатие друга.

      – Другого я от тебя и не ждал.

      Зубов стоял в полном смятении от переполнявших его чувств, не зная, что ему теперь говорить, что делать и как быть.

      Павел посмотрел на часы.

      – Давай так. Завтра приходи сюда к обеду, и мы подробно поговорим обо всём. А сейчас извини, мы с Ириной должны тебя покинуть. Дела.

      Проводив Зубова, Ирина вдруг коснулась руки Павла:

      – Он же хотел мне что-то рассказать…

      Тот улыбнулся:

      – Полагаю, о своей любви.

      – Тебе не стыдно?

      Павел притянул её к себе:

      – Прости, прости…

      28. Встреча с Вейцлером

      Лица, лица, лица…

      Кого тут только нет! Мужчины и женщины. Молодые и старые. Военные и штатские. Красивые и не очень… И все они здесь с одной-единственной целью: себя показать – других посмотреть. За исключением, по крайней мере, одного человека, который хочет «других посмотреть», но при этом ни в коем случае не показать себя.

      Это очень непросто: себя не показать. Это почти искусство, которым владеют далеко не все. Чтобы себя не показать, нужно как можно ближе быть к тем, кто идёт впереди. И в то же время не слишком отрываться от тех, кто идёт сзади. Нужно по возможности сблизить эти группы и оказаться в середине. Нужно быть рядом с кем-то (желательно – женщиной) в очень яркой одежде. И тогда все будут обращать внимание на неё, а не на тебя. А ещё нельзя крутить головой, смотреть вправо-влево, оглядываться. Нужно смотреть только вперёд, но – ни в коем случае! – не встречаться ни с кем глазами!

      Тогда ты увидишь всё, что захочешь, не показав никому себя.

      Лица, лица, лица…

      Солдатов, соблюдая все предосторожности, несколько раз останавливался, смотрелся в стёкла витрин, заходил в магазинчики и лавки и в окне рассматривал идущих по тротуару прохожих. Вроде бы всё было чисто.

      Он вышел на людный в этот час бульвар, взглянул на часы, чтобы точно, минута в минуту, оказаться у летнего павильона, где должен был встретиться с Вейцлером.

      Солдатов шёл спокойной походкой праздного, прогуливающегося человека, внимательно осматривая и в то же время старательно избегая пересечься с кем-нибудь взглядом. Встретиться – глаза в глаза – неминуемо означало обратить на себя внимание и, следовательно, запомниться. Хорошо, если обыкновенному прохожему, а если шпику, который сейчас среди праздной толпы пытается угадать его, Солдатова. Вон, кстати, и один из них, отметил про себя Солдатов. А вон и ещё один.