Возвращение в Атлантиду. Андрей Дорофеев

мыслью человеческой время, начинаясь именно с этого момента.

      Стерон поднял коленопреклоненного и молчащего Колоска, и повернулся лицом к залу.

      – Внимайте все, кто пришел сюда, чтобы проводить отрока в дальнюю дорогу.

      Стерон говорил, направив глаза в манускрипт, но те, кто стояли поближе, могли увидеть, что бровастые глаза старика не видят черных печатных букв. Стерон говорил сам.

      – Издавна мудрым мира сего, кто отводил свой путь от кровавой дороги наживы своих собратьев, не было секретом, что путь жизненный человека столь сильно тяготит боль, причиненная другому, что сам человек обходит дороги, что приводят его к заветным мечтам.

      Многое может вынести отважный и доблестный воин, многим врагам он выпустит внутренности ради свободы своей семьи и друзей, многие дома разрушит в стране чужой – и вернется в город со щитом, и восторженные крики граждан встретят его, и гордость за свою страну и за себя поселится в сердце.

      Но вмиг упадут руки его и на сердце ляжет мгла ночная душащая, если меч его лишит жизни одного лишь ребенка или женщину, чья смерть не нужна была отчизне, чья смерть произошла из-за одной лишь глупой ошибки или промаха. Воин придет в город, и его будет встречать восторженная толпа, и девушки будут рвать волосы за право принадлежать ему, но мгла не уйдет, и жизнь его будет кончена, пусть и проживи он еще полвека.

      Сие таинство – это не таинство отсечения волос, кои лишь символ накопленных ошибок, сопровождающих жизненный путь. Сие таинство – таинство полного прощения, отсекающего причины для невзгод судьбы.

      Внимайте все, здесь стоящие, и передайте другим, что отрок Прометий, сын Тритона, внук Посейдона, выйдет ныне очищенный и пойдет той дорогой, которую подскажет ему сердце и разум.

      И если подойдет он к тому, с кем в ссоре, знайте, что ссора была с другим, тем, кто носил волосы. И если подойдет он к тому, кто отказал в привязанности, чтобы снова просить о ней, знайте, что отказ получил тот, кто носил волосы. И если подойдет он к тому, против кого была совершена несправедливость, знайте, что несправедливость вершил тот, кто носил волосы.

      Стерон повернулся к стоящему серьезно, но с блестящими глазами Колоску.

      – Знай и ты, отрок, что если подойдешь к тому, с кем ссорился нещадно, то ссорился совсем другой человек, и все черные мотивы превратились в прах вместе с белым волосом. И знай, что если придешь просить привязанности душевной у того, кто отказал, то отказ был дан другому человеку, чьи волосы развеяны пеплом по ветру. И знай, что если подойдешь к тому, кому свершил несправедливость, то вина осталась в прошлом с пеплом сожженных волос.

      И когда пепел сожженных волос развеется по миру, ты не будешь строить судьбу из гнилых кирпичей прошлого, но построишь дорогу из алмазных нерушимых плит. Ибо волосы сгорят, но знание и мудрость останутся и осветят дорогу на века и жизни вперед.

      Стерон