Возвращение в Атлантиду. Андрей Дорофеев

ореолами в глазах.

      Колосок зашел в радужные залы, огромную спортивную арену посреди и немного ниже дворца, где вместо метательных снарядов валялись камни и осколки штукатурки с полуобвалившейся крыши. Никого. Не нужно было и надеяться на то – отец был не их тех князьков, что прятали свои жирные зады в подземных бункерах.

      Он вышел из дворца, схватил первый попавшийся цепник и помчался, не жалея педалей, на север – Тритон и брат могли быть только там.

      Когда грянуло землетрясение, люди в первый момент остолбенели, не ожидавши столь сильного гнева матери-Земли. После второго толчка все ринулись наружу, спотыкаясь и падая – мозаика на полу вздыбилась буграми и, как костер угольками, больно щипалась отлетающей смальтой.

      Ринулись, выбежали – а там кромешный ад… Начали кидаться в разные стороны, кто – прятаться, кто – верещать в безумии непонятные слова, и опомнились только, когда царь Тритон, схватив по пути у глашатая громкоговоритель-рупор, во всю силу голоса прокричал:

      – Слушайте и услышьте, мой народ!

      Люди остановились и бросились, огибая небольшие трещины в земле и вывороченные желтые кирпичи дорог, к единственному известному и потому безопасному в беснующемся мире символу, царю Великого Острова, чью голову все еще венчал величественный символ мировой власти – трезубая корона с платиновым символом Оз повыше лба.

      – Держаться вместе! Вместе! Смотреть под ноги! Раненым – помогать! – кричал Тритон, пытаясь пересилить зловещее шипение фонтанов кипящей воды за стеной. Никогда буруны моря не поднимались столь высоко.

      Тора не было. Колосок выхватил, еле увернувшись от куска цемента, упавший из держателя флаг на деревянном древке, и, бегая, размахивал им над головой – на флаг начали сбегаться селяне, перепуганные, тащащие какой-то домашний скарб, клетки с джеговами и даже упирающихся коз с обезумевшими глазами.

      Группа, постоянно разрастаясь прибывшими, обеспокоено толклась на месте и не разбредалась. Тритон с помощью Колоска залез на невысокую, в три локтя, скалу и пытался предугадать масштабы катастрофы и пути спасения, оглядывая горизонт.

      Кучной толпе повезло – поперечная трещина проползла в паре тысяч локтей от них. Земля взвыла, Колоска с отцом, как шрапнелью, полоснуло издалека ошметками дерна.

      Трещина поползла, начинаясь из центра, с такой скоростью, что глаз едва мог уследить, словно украшенный слоеный пирог положили на острие топора, и он разламывался медленно, с одной стороны, разрушаемый силой тяжести, а с другой – поддерживаемый свою целостность тягучими полосками полупрозрачной карамели. Тритон бросил взгляд на юг, на север, и повернул лицо к Колоску.

      – Сын, бери половину народа и всех, кого найдешь, – беги к селению Эрисхи. Это… – Тритон замолчал на мгновение. – Ты отвечаешь за стену, Обновленный.